— Не входи! — крикнул Харту как раз, когда он уже показался на пороге. — Транквилизатор!

— Вот черт, — быстро оценил он ситуацию.

— Не трогать Энди! — пропыхтел я сдавленно, зная, что приоритеты надо бы подкорректировать. — Не стрелять в нее!

— Держись, — приказал Рон и кинулся за помощью, громко раздавая приказы.

— Потерпи, девочка, — осторожно погладил ее большим пальцем. — Сейчас тебе помогут.

Только Энди вдруг закрыла глаза и завалилась на бок, выпуская меня. Когда Харт прибежал с медперсоналом, у меня на руках уже лежала бессознательная девчонка.

— Сердце бьется с перебоями, пульс шкалит! — закричал я, вскидывая ее к груди.

Прокушенная рука почти не слушалась, но я заставлял ее работать.

— Срочно в медотсек! — приказал врач, и вместе мы кинулись к лифтам.

Я отчаянно прижимал к себе бледную Энди, забыв обо всем — поймал Харт этого моего убийцу или нет, чей труп на полу в коридоре, каковы потери при перестрелке, скольким моя идея стоила жизни… Все стало неважным. А вот скорость еле ползущего лифта — да! Врач щупал пульс на шее Энди, пока мы ехали наверх, а мой зверь метался внутри от отчаяния. Девчонка будто что-то сделала с ним и со мной — когда бы я умел так остро чувствовать? Сколько лет мне понадобилось, чтобы научиться привязываться? Или на этом все и кончится, и она — просто невинная жертва, которую швырнули на алтарь моего личного возмездия, и все, что мне останется — стеречь пепел от горного ветра… чтобы не забыть…

— Кладите сюда! — Приказ доктора вывел из какого-то отчаянного транса. — Реанимацию!

Я уложил Энди на кушетку, и меня тут же оттеснила бригада врачей.

20. 20

А дальше все потонуло в каком-то тумане. Кажется, меня пытались увести, но я не двигался с места, пялясь на то, как Энди дергается под ударами дефибриллятора. Эти секунды казались бесконечными, пока плотную пелену моей Вселенной не разорвало ярким лучом…

— Есть пульс!

Это же подтвердили и подключенные приборы, и я, наконец, снова мог слышать:

— Рейн. — Меня кто-то взял под руку, и я нашел в себе силы отвернуться от Энди, встречаясь взглядом с Хартом. — Рейн, надо руку обработать.

Я опустил взгляд на прокушенное предплечье — дело дрянь. Под пальцами на полу уже натекла лужа крови, а рука окончательно повисла плетью.

— Что с ней? — повысил я голос доктору, хлопотавшему с Энди. — С ней все будет нормально?

— Пока стабильно, — недовольно оглянулся тот. — Идите на обработку! Весь пол залили кровью…

— Рейн, я подключу спеца по таким, как она, — сообщил Харт, когда я опустился в кресло в процедурном кабинете. А я только сейчас подумал, что раз Харт тут со мной, то нигде больше не нужен.

— Что там?.. — кивнул я на двери.

— Взяли главного, но пока он в соседней реанимации, — тяжело вздохнул он.

— Сколько их было? — цедил, терпя боль.

— Придется шить, — вставил доктор, бросая очередной окровавленный тампон в урну.

— Двое, — невозмутимо откликнулся Харт. — Второго застрелили.

Теперь понятно, почему он тут. А еще понятно, что я все провалил. Если этот не выживет — все было напрасно.

— Твои…

— Без потерь, — понял он меня правильно.

Хоть что-то хорошее.

— Надо проверить всех врачей, — размышлял вслух, откровенно не думая.

— Уже, — беспощадно кивнул Харт, а я поймал короткий напряженный взгляд своего доктора. — Простите, работа…

— Да понятно, — покачал док головой и мстительно указал Харту на двери. — Выходите отсюда. У меня тоже работа… — Рон отлепился от угла и покорно покинул перевязочную. — Я дам вам обезболивающие. Сейчас еще ранение перевяжем…

— Давайте позже, мне нужно к девушке.