Постоянно помню о песне «Наша милая картошка» и мой детский гнев: отчего не посадят хормейстера пионерлагеря и пр.

5/VI – Обилие гостей от Фроловых до Грабарей, от Прошки до деда. Табуном в столицу. Рун. на перроне.

5/VI – Переговоры с фр. переводчиком.

17/VI – Несостоявшееся свидание с Белоусовым.

24/VI – Состоявшееся свидание. Письмо от Ардис. Довер.

25/VI – Первая незабудка на балконе[7].

3/VII – Круиз по абрамцевским[8] местам. Розовое озеро – пристрелочный овраг – дом. Громадная сковорода грибов.

4/VII – Последняя служба.

5/VII – Опять круиз. Хотьково – Васильевское – к ландышевому холму – сквозь грозы – палатка и костер на крутизне – от холма через Соснево – домой на попутных.

7/VII – Путешествие впятером на юго-запад от дачи: к артемовской поляне и родникам на берегу р. Сумерь. Зверобой на костре.

10–14/VII – Самое долгое из посещений дачи, 5 дней. И самая людная дача, 13 рыл.

15-е, ночь на 16/VII – Переговоры с Парижем. Каплан, Якир, Чердынцев и К°.

17/VII – В Москве на балконе: 20 незабудок и раскрывается первая ипомея.

19/VII – Самый грибной из всех этих грибных дней. Блуждания в районе деревни Уголки. Весь вечер план похода на Монблан.

22/VII – День в Москве. Подарки из Парижа, ипомеи и Любчикова. Назад в Абрамцево, с Лёном и спиртом.

22/VII – Под качелями – 2 белых, 1 подберезовик, 1 моховик, 2 сыроежки и 5 свинушек.

25/VII – Еще белый под качелями. Конец кризиса 23–24/VII.

26/VII – 6 сыроежек на даче.

С начала июля становлюсь специалистом – микологом.

Я противоударный и флагонепроницаемый.

Теперь уже прочно; на вопрос: кто твои любимые? – Петрарка, Игорь Северянин, Данте, Прутков, Фет.

И никому не подчиняюсь. Я только для формы признал сюзеренитет турецкого султана.

Вот в эти сухие дни сокрушает больше всего маломочность, скудость и преснятина всего входящего в голову.

Жидкие аплодисменты в 70–71-х гг. во Влад. Громкие в 72-м – Вильнюс и т. д. Бурные, в овацию переходящие, в 76–77-м. Так что совсем не дают говорить.

Последние пять лет моей жизни – это летопись трудовой славы.

7/IX – Почти весь день в Хотьково – на травах с Черных. Вечером сообщение о Проффере в Москве.

8/IX – Вторжение Галины. Опять прощай опята. В Москву – к Диси – деньги, подарки, Аргентина, Швеция, Германия, Италия, Португалия.

10/IX – Назад на дачу, с утра. Лён на даче. Вечером – вторжение Сор. и Белочки.

11/IX – Отъезжают вечером Белочка и Гал.

12/IX – Отъезжаем мы с Борей. Опохм. под абрамцевским магазином. Вечером – Слугин. Вместо Проффера.

13–16/IX – Безвылазно в Москве. От Слугина к Мухаммед. От них к Наталье Логиновой и Костюхиным. У Мур. и Костюх. – Логин. Сов. пьян.

17/IX – Неистовейшая погода.

18/IX – С утра на дачу с Гал. Пров‹ожаю› ее в колхоз. С Кобяковым весь день.

19–20/IX – Тихое умирание и поправление умирания.

21/IX – Умирание окончательное. ‹Нрзб.›

22/IX – День пробуждения. Возврат к грибам. Выздоровление и радости. Весь сбор грибов в пределах дачи (моховики, подберезовики, несколько сотен опят, 3 чернушки).

23/IX – Долгий опыт социальности говорить с астрами и пр., потому что не с кем. С собою. Так уж и быть бесстыдно, дам я тебе еще 100, только вот это съешь и вот это сделай. Но утром, за чернушками – опять нервная невмогота. В Москву.

24–25/IX – В Москве. Один у себя дома и в гостях у Прошек. Наезд Носовой из колхоза.

26/IX – Весь день в Москве с Нос. «За окнами шумит метель». Лучший из дней.

27/IX – Гости. Авдяшка, Степанов и К°.

28/IX – В Москве по-прежнему. Один, безденежен и потерян.

И я спокоен. И если б был циником, сказал бы: «Что может случиться с Матильдой моей?», вернее: «Кто может случиться с Матильдой моей?»