Надо сказать, что этот спич произвёл на Полину должное впечатление. А не так-то и прост этот доктор, как в начале ей могло показаться. Дело своё знает. Чувствовался в нём немаленький опыт, а за хоббитской внешностью – железный характер, не терпящий дилетантских предположений.

Полина уселась за компьютер и открыла тесты. Но на первом же из вопросов споткнулась: «Когда вы собираетесь в праздники за семейным столом, ваши родственники вас обсуждают? – да; нет». Дикость какая. Почём же ей знать? Может, и обсуждают. Вернее, раньше обсуждали. После смерти бабушки и супруга она никаких банкетов дома не устраивала, кроме поминального на сороковой день. Но на поминках, как и положено, говорили только о покойном и только хорошее. И её в гости никто с тех пор не приглашал. Родителей мужа она никогда до похорон не видела. Вадим не общался с ними с самого института, когда отец выставил его из дома за то, что тот выбрал профессию журналиста, а не хирурга, как до этого делали все из их династии по мужской линии. Завязывать новые отношения с этими людьми Полина не захотела. А к своим собственным родителям она забега́ла раз в неделю и лишь на минутку, потому что терпеть не могла, когда родные начинали её жалеть. Полина отметила в тесте «нет» и прочитала следующий вопрос: «Какой жанр литературы вам ближе – фантастика или детективы?» Нужно выбрать что-то одно. Нда… Ни тем, ни другим она никогда не интересовалась. Последней прочитанной до конца книжкой была два года назад «Альпийский сад и рокарий» Згурской. Это было необходимо по работе. Хрень собачья – все эти тесты. И Полина все последующие ответы стала отмечать наугад, даже не вдумываясь в вопросы. Это занятие её вовсе не успокоило, а напротив, ещё больше вывело из, казалось бы, нащупанного с таким трудом равновесия.

– Я всё, – сказала она.

– Быстро вы, – заметил доктор и посмотрел на монитор своего компьютера.

Улыбка снова нарисовалась на его лице.

– Хм, – он покачал головой. – Знаете, вы очень независимый, самолюбивый и эгоистичный человек. Простите уж за такой комплимент. Но к этому выводу пришёл наш компьютер. Если вам, конечно, интересно.

Полина промолчала.

– Я подобрал для вас курс лечения. На ближайшие две недели. Потом посмотрим. Таблетки пить в строгом порядке по инструкции, минута в минуту. Иначе положительного эффекта не ждите.

– А он возможен? Этот эффект.

– Вы полагаете, что фармацевты напрасно едят свой хлеб?

– Да нет. Ничего такого не полагаю. Спасибо, доктор.

– И да, – добавил мужчина. – В моей истории с капающим краном всё же есть некоторая доля правды. Имейте это в виду.

Полина взяла рецепт, попыталась что-нибудь в нём разобрать, но не смогла. Почерк у психиатра был точно таким же, как и у всех докторов, с которыми ей приходилось встречаться раньше. Она убрала бумажку в кошелёк и направилась к выходу.

– И вот что я вам скажу, – остановил её доктор. – Подобрее надо быть к людям, девушка. Подобрее.

Полина в задумчивости брела по неубранным с утра тротуарам. Ночью, прямо посреди мая, неожиданно навалило снега, который к утру усиленно начал таять. Снежная каша, усеянная тонкими пластинками блестящего на солнце льда, превращалась под каблуками в скользкую банановую кожуру, так что девушка чудом удерживалась на ногах и издали походила на неопытного канатоходца, который вместо балансира использовал свою сумку. Александр Дюма как-то написал в одном из своих романов, что у пьяных, как и у влюблённых, есть свой ангел-хранитель. Возможно, такой же ангел имеется и у разочаровавшихся в жизни и оберегает отчаявшихся тем сильнее, чем меньше они хотят жить. А Полина была не просто разочарована. Она была раздавлена. Сначала раздавлена смертью бабушки, которую всем сердцем любила и у которой провела в деревне всё своё детство; а потом на ней потоптался ещё и муж, отправив её в больницу и не дав тем самым даже проводить его в последний путь. Она помнила супруга только живым. И теперь вот сразу, без комментариев и переходов, – в колумбарии в виде горшка. Полину выкинуло при столкновении с дорожным знаком из автомобиля. Рабочие установили его на совесть. Ремень безопасности оказался брачным, вырвался из замка, и если бы не это, то она сгорела бы заживо вместе с мужем. От супруга остался один большой уголёк, очертаниями смутно напоминающий человека. Решили довести начатое огнём до конца, кремировали, высыпали часть пепла в чёрную вазу с херувимчиками, пухлыми ручками придерживающими крышку, и замуровали под пуленепробиваемое стекло в колумбарий. Вадик, Вадик… Как же могло такое случиться? Почему? За какие такие грехи? Это было несправедливо. Их жизнь только-только стала налаживаться: Вадим устроился редактором в очень популярный журнал, а ей предложили должность главного ландшафтного дизайнера в довольно перспективном проекте. Первые лучики света проникли в их жизнь, и они поверили в скорые перемены к лучшему, даже всерьёз задумались о ребёнке… И тут опять ночь и тьма. Кто-то всесильный выключил восходящее солнце.