– А под цех пустующие помещения первого этажа определим, – продолжал Волосюк вдохновенно уговаривать старика соседа дать свое согласие на устройство артели в их доме. – Негоже, что они пустуют, верно? Можно ведь с них и копеечку какую-то получить. Вот Мотя скоро подрастет, она уже и так совсем девушка… Деньги потребуются, чтобы ее приодеть. Приданое нужно будет. А тут сразу богатая невеста! Свадьбу шикарную сыграешь, а еще и молодым кое-что достанется.

Похоже, что у Николая Григорьевича дело шло на лад, все продумал, взвесил, мужик-то он хваткий, поэтому и решил дальше ковать железо, покуда горячо.

– Если так, то я не против. Главное, чтобы между нами понимание во всем было. Без обмана!

– Степан Кириллович, да кто же тебя обманывать-то будет? Мы с тобой еще и договор заключим. Тебя же я еще кое о чем хотел попросить, – продолжил Волосюк мягко, насколько позволял его выработанный на службе майорский голос. – Чтобы ты одну из своих комнат, а лучше две, под контору артели отписал. Ну зачем вам с внучкой целых три комнаты? Пыль копить? А я тебе за это отдельно приплачивать стану…

Предложение было вполне приемлемым. Естественно, в зависимости от того, сколько Волосюк будет приплачивать за предоставление жилых комнат под помещения конторы. А потом, внучка скоро девушкой станет. И ей понадобится отдельная комната…

– Насчет артели я не против. А вот то, что касается комнат… Мне нужно подумать, – ответил Степан Кириллович. – Посоветуюсь еще с Мотей.

– Конечно, посоветуйся, – легко согласился с соседом Волосюк. – Кстати, можно и ее будет пристроить к делу, какую-то денежку станет получать, – как бы ненароком заметил Николай Григорьевич, глядя куда-то мимо собеседника. – Времени это много не займет. Готовить еду нам будет, поручения кое-какие исполнять, может когда и контору сторожить… Все пристроена к делу будет, да и на глазах всегда, так что никто не обидит. Ты ж не против, поди, будешь контору артельную сторожить? Тем более что она через стенку от твоей комнаты будет находиться, – усмехнулся Волосюк так, будто дело было уже решенным.

– Не против, конечно, – согласился старик Поздняков. – А еще чем прикажешь заниматься?

– Подсказывать мне будешь, что да как делать надо. Особенно на первых порах. Ну а когда людей толковых наберем да производство наладим – тоже без дела не останешься. Помимо того, что контору сторожить станешь, так еще и обязанности истопника выполнять будешь: заниматься добычей и доставкой дров. Без этого тоже никак нельзя. Зимы-то у нас суровые… Короче, – посмотрел на Степана Кирилловича Волосюк, – найдем тебе применение… Без дела не останешься и не на хлеб, а еще и на маслице сможешь заработать.

Два дня ходил Николай Григорьевич по присутственным местам, как раньше назывались разного рода разрешающие, запретительные и надзирающие учреждения, осуществляющие прием граждан по разным их надобностям. В первый день вернулся с тремя напечатанными листками документов, на которых стояли подписи и синие печати. На второй день он получил какую-то важную бумагу с водяными знаками и круглую печать артели с деревянной рукоятью. На этом организационные вопросы по открытию промыслового кооператива были решены. Приобретение оборудования, сырья и материалов плюс набор рабочих заняли еще полторы недели. И с конца мая сорок седьмого года ювелирно-художественная артель «Путь Октября» развернула свою деятельность. Поначалу с изготовления исключительно медных изделий. К осени сумели освоить серебрение и изготовление изделий из мельхиора и чистого серебра (на его поставку Волосюку удалось договориться с Союзювелирторгом невероятно быстро), а под конец сорок седьмого года наладили золочение. Особо удавались мастерам серебряные водочные и коньячные стопки, золоченные внутри. Они словно светились изнутри, и напиток в них становился как бы мягче и даже вкуснее. Если такое можно сказать применительно к водке. А еще особым спросом начали пользоваться позолоченные серьги «Звездочка» и «Калачи» и серебряные броши «Голубь» и «Червячок».