– По-моему, очень мудро… – начала было Альтия, но ее тотчас перебила Офелия:

– Как-как ты сказал? Кто-то придет и заарестует меня?! Да ни в жисть подобного не допущу! Я этим калсидийским свиньям свою палубу топтать не позволила, я и…

– Еще как позволишь. – В голосе капитана Тениры прозвучала такая холодная уверенность, что корабль замолк буквально на полуслове. – Точно так же как и мы с Грэйгом без всякого сопротивления позволим им себя задержать. Я уж эту мысль жевал-жевал, дорогая моя, пока во рту погано не сделалось… Пора Удачному просыпаться, вот оно что. Слишком долго мы спали, пока другие грызли и растаскивали все то, что является нашим по праву. Вот уже дошло до того, что на нас нападают калсидийские корабли, прикидывающиеся сторожевиками сатрапа. А что завтра? Не оказаться бы нам во власти разбойников и грабителей, именующих себя сатрапскими сборщиками податей… Вот потому-то мы позволим себя задержать и палец о палец не ударим, чтобы защититься. Не потому, что якобы признаем их право. И не потому, что неспособны к отпору. Просто ради того, чтобы весь остальной Удачный воочию убедился, какую волю забрали те, кого мы склонны считать «детишками-выскочками». Опасность еще не поздно одолеть, но перво-наперво надо ее распознать! И потому, милая, я тебя умоляю: ничего не предпринимай, если нас схватят… даже если на борт взойдет вооруженная стража! Долго нас все равно не продержат: особенно если весь Удачный поднимется на дыбы! Так пусть же Офелия и то, что со всеми нами случится, станет пробным камнем, на котором будет испытана гордость старинных семейств…

Офелия некоторое время молчала…

– Пожалуй, я сделаю так, как ты говоришь, – снизошла она наконец. – Но только потому, что ты меня попросил!

– Ну и умница, девочка ты моя золотая, – с искренней теплотой в голосе похвалил ее капитан Тенира. – И ничего не бойся. Мы с Грэйгом присмотрим, чтобы тебя никто не обидел!

Офелия повела плечами и хмыкнула:

– Это, скорее уж, я присмотрю, чтобы вас с ним никто не обидел.

Капитан улыбнулся:

– Ну конечно. Теперь я совсем спокоен. – Он перевел глаза с носового изваяния на Альтию, потом его взгляд устремился в лунную темноту. – Устал я что-то, – объявил он неожиданно. Теперь он смотрел только на Альтию. – Может, подменишь меня на вахте? Я вижу, ты все равно не заснешь…

– Почту за честь, кэп. Тем более у меня появилось столько пищи для размышлений…

– Вот и спасибо. Что ж, заступай, Альтия. А тебе, Грэйг, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, кэп, – отозвался сын.

Старший Тенира еще не успел скрыться из виду, когда Офелия лукаво заметила:

– Как мило с его стороны. Нашел-таки предлог оставить вас наедине… при луне…

Грэйг беззлобно парировал:

– Жалко, что ты не можешь сделать того же.

– И оставить вас, юнцов, без присмотра? Стыдобища тебе вечная уже за то, что посмел такое предположить!

На это Грэйг не ответил. Просто перешел на левый борт и облокотился на поручни. Офелия немедленно подмигнула Альтии и тряхнула головой, приглашая ее сделать то же. Альтия про себя вздохнула. Но все же послушалась.

– Что-то нечасто мы с тобой в эти последние дни разговариваем… – глядя в ночное море, сказал Грэйг.

– Занята все была, – ответила Альтия. – Твой отец дает мне рекомендацию, так надо же как следует ее заработать.

– Ты уже давно ее заработала. Никому на этом корабле и в голову не придет усомниться в твоих достоинствах мореплавателя. И, честно говоря, мне не верится, чтобы ты была все время уж так занята. Тебе, наверное, просто стало не по себе после нашего последнего разговора…