– Вранье! – не сдавался Колин. – Это был его двоюродный брат. Самозванец!

– Лично мне всегда нравился сатэ в «Ньютоне», – вмешался Ник.

– «Ньютон»?! Да ты с ума сошел! Это место только для экспатов и туристов. Там и хорошего сатэ не осталось! – воскликнул Колин.

– Добро пожаловать в Сингапур, Рейчел! Спорить из-за еды – любимое местное занятие, – заявила Араминта. – Это, пожалуй, единственная страна в мире, где взрослые мужчины могут вступать в кулачный бой, споря, на каком конкретно лотке в каком-то забытом богом торговом центре лучше всего готовят непонятное блюдо из жареной лапши. Они так меряются сама знаешь чем!

Рейчел хихикнула. Араминта и Колин были такими забавными и простыми, что сразу же ей понравились.

Вскоре они оказались на Робинсон-роуд, в самом центре финансового района города. В тени массивных небоскребов спрятался Лау Па Сат, «старый рынок» на южноминьском диалекте, – восьмиугольный павильон под открытым небом. Внутри располагался шумный улей продуктовых лотков. Рейчел вышла с автостоянки и, пересекая улицу, сразу ощутила восхитительные пряные ароматы, наполняющие воздух. На входе в главный зал Ник повернулся к Рейчел и сказал:

– У тебя крышу снесет от этого места, это самое старое викторианское здание во всей Юго-Восточной Азии.

Рейчел уставилась на парящие филигранные чугунные арки и сводчатые потолки.

– Как будто внутри собора, – сказала она.

– Сюда приходят поклоняться еде, – пошутил Ник.

Несмотря на поздний час, здесь собралась целая толпа желающих поужинать. Бесчисленные ряды ярко освещенных лавок предлагали больше блюд, чем Рейчел когда-либо видела под одной крышей. Молодые люди стали обходить рынок, всматриваясь в различные витрины, за которыми мужчины и женщины с энтузиазмом готовили какие-то деликатесы. Рейчел с благоговением покачала головой:

– Тут так много всего, что я не знаю, с чего начать.

– Просто ткни пальцем в то, что тебя заинтересует, и я закажу, – предложил Колин. – Прелесть рынков еды в том, что каждый торговец фактически продает только одно блюдо, будь то пельмени со свининой или суп с рыбными шариками, и эти люди оттачивают свое мастерство всю жизнь.

– А то и больше. Многие из них – торговцы во втором, а то и в третьем поколении и готовят по старинным семейным рецептам, – заметил Ник.

Несколько минут спустя все четверо сидели за пределами главного зала под огромным деревом, украшенным желтыми огнями, а стол был заставлен разноцветными пластиковыми тарелками с хитами сингапурской уличной кухни. Здесь была и знаменитая жареная лапша чхаукуотиу, и прославленный малайский хрустящий омлет с устрицами, и салат роджак из огурцов и ананасов, а еще лапша в густом чесночном соусе, рыба, закопченная в кокосовых листьях, и чуть ли не сотня шашлычков-сатэ из курицы и говядины. Рейчел никогда не видела такого изобилия.

– Это просто безумие какое-то! Все блюда выглядят так, будто приехали из разных районов Азии.

– Сингапур к твоим услугам. Вот откуда в действительности пошла кухня фьюжн, – похвастался Ник. – Понимаешь, из-за того что в девятнадцатом веке сюда заходили корабли из Европы, Индии, с Ближнего Востока, все эти удивительные ароматы и текстуры смешались.

Рейчел попробовала чхаукуотиу, и глаза ее расширились от восторга, настолько вкусной была лапша, обжаренная с морепродуктами и яйцом в темном соевом соусе.

– Почему дома она другая?

– Спорим, тебе понравится вот это! – сказала Араминта, протягивая Рейчел блюдо с роти парата.

Рейчел оторвала кусочек золотистой лепешки и макнула в густой соус карри.