– Чепуха. Мужчины как собаки на сене: им нужна вся кормушка, хотя сами они сена не едят. Если вы заведете роман, особенно на глазах всего света, он подавится собственной печенью, – сказала Беата не без удовольствия: ей было радостно видеть, с каким вниманием слушает ее графиня. – Не говоря уже о том, какое удовлетворение вы при этом получите.

– Мой Бог, – Хелен улыбнулась, – неужели он в самом деле подавится своей печенью?

– Ваш муж слишком хорошо устроился в этом мире, – не унималась Беата. – У него есть оперная дива и есть вы. Весь свет знает, что вы храните ему верность.

Хелен на секунду задумалась.

– Видите ли, дорогая, проблема состоит в том, что мне и вправду придется завести роман и продемонстрировать его всему свету.

– Ну да! – Беата заговорщицки подмигнула. – Вам ведь нечего терять, кроме репутации, но что она для вас?

– Действительно, что?

Однако Беата уже знала, что победила. Она сделала паузу и окинула собеседницу внимательным взглядом.

– А ведь меня предупреждали о таких женщинах, как вы, еще когда я училась в школе. – Хелен неожиданно усмехнулась.

Беата посмотрела на нее:

– Такая молодая и такая порочная?

– Что-то в этом роде. – Хелен опустила взгляд на бокал с хересом. – А вот у меня нет ни малейшей надежды привлечь мужчину, с которым можно завести роман. За все эти годы никто не сделал мне ни одного хоть чуть-чуть непристойного предложения. Похоже, мой муж был первым и единственным, отважившимся на это.

– Ерунда. Свободных мужчин пруд пруди. – Беата послала ей ободряющую улыбку, и Хелен подумала, что Беате, вероятно, подобные предложения поступают каждый божий день. – Конечно, на этой вечеринке мужчины и впрямь в меньшинстве, но… Как насчет того политика, которого притащила сюда Арабелла?

– Мистера Фэрфакса-Лейси? – Хелен пожала плечами. – Я не уверена, что…

– Знаю-знаю. Я то же самое подумала: отцы церкви, пристойность, честь, Ветхий Завет. Скучный старый пуританин!

«Пуританин» было наихудшее оскорбление в устах Беаты.

– Нет, я не это имела в виду. На самом деле я нахожу мистера Фэрфакса-Лейси вполне привлекательным, но сомневаюсь, что он согласится на непристойную связь со мной. А если учесть, что все это придется делать на глазах моего мужа…

Беата снова задумалась. Как сказать женщине, с которой только что познакомилась, что та нуждается в новом гардеробе? Задача в самом деле непростая.

– Очень часто эти старомодные джентльмены втайне мечтают поразвлечься, иначе с какой стати граф принял бы приглашение Арабеллы. Эта вечеринка не для респектабельных общественных деятелей.

Обе дамы уставились на мистера Фэрфакса-Лейси, который мирно беседовал с хозяйкой.

– Как вы думаете, он разбирается в музыке? – внезапно спросила Хелен.

– Разве это имеет какое-то значение?

– О, я от музыки просто без ума и не смогу проводить время с кем-то, кто ее не любит.

Словно услышав эти слова, мистер Фэрфакс-Лейси повернулся к пианино, стоявшему в углу комнаты, и, подсев-к нему, начал наигрывать веселый мотив, улыбаясь во всю ширь рта Эсме.

– Ну и как, он выдержал испытание? – полюбопытствовала Беата. Сама она училась игре на арфе, поскольку ее отец считал, что легкий перезвон струн в какой-то степени созвучен девичьим мыслям.

– Увы, не в части вкуса, – отозвалась Хелен несколько кисло. – Он играет одну из арий моего мужа. Вы наверняка знаете, что мой муж пишет комические оперы?

Беата кивнула, хотя не имела об этом ни малейшего представления. Хелен была замужем за графом, а разве графы пишут комические оперы?

– Он исполняет отрывок из оперы, которая называется «Белый слон». Уж-жасно. – Хелен вздохнула. – В целом опера не так плоха, но это место просто ужасно. Однако, судя по тому, что мистер Фэрфакс-Лейси играет отрывок наизусть, ему он понравился.