– Приведите!

Его соратники скрылись в лесу.

– Хорошо, время у нас пока есть, – согласился фауррен. – А мы дадим тебе убедительный козырь.

Из леса его спутники вывели связанного Гиброна, помощника генерала Станлона.

– Миранцы убили вашего короля и всех беженцев, не пощадили никого. А весь флот Станлона утопили еще на подходе к их берегам, – поведал фауррен. – Единственному кораблю удалось спастись, но им снова не повезло и уже здесь, в водах Шантаха, на них напали рыбы-переродки. Этот чудик единственный выжил, мы нашли его на берегу. Используй его. Я бы после такого рассказа захотел отомстить тем, кто так подло расправился с моими соотечественниками.

Левир смерил Гиброна полным ненависти взглядом. С трудом подавил желание прикончить его на месте и, грубо схватив под локоть, повел в лагерь.

Фауррены некоторое время смотрели им вслед, потом развернулись и пошли в противоположном направлении.

– Сомневаюсь, что ему удастся уговорить этого Бруснира, Тьернон, – сказал один из фаурренов, обращаясь к синеволосому.

– Сомневаюсь, что мы хотим заключать какую-либо сделку с Брусниром, – усмехнулся Тьернон. – Но, если сам главнокомандующий одобрит соглашение с нами, то уже никто не сможет оспорить его решение. И тогда его можно будет убрать. Так что пусть этот дурак попробует.

– Я вообще не понимаю, зачем нам нужны эти вальдары  и почему мы сами не можем напасть на Миранию, корл? – снова обратился фауррен к старшему по положению. Корл у фаурренов нечто вроде звания и на их языке Такрите означает «убивший тысячи врагов».

– А тебе и не нужно понимать. Ты слишком тупой для этого, – отрезал Тьернон. Вальдары нужны были ему, чтобы отвлечь Миранцев и оттянуть все их силы к захватчикам, высадившимся на побережье. В это время фауррены спокойно захватят Праедан – столицу Мирании, напав с севера.

Левир остановился на полпути к лагерю, вытащил кляп изо рта Гиброна и развязал ему руки. А потом с размаху ударил по лицу. Ухватил за ворот рубахи, не давая упасть, и ударил снова, и снова… Когда окровавленный Гиброн повалился на землю, Левир присел рядом, окинул того презрительным взглядом и сказал:

– Когда вернемся в лагерь никому ни слова про фаурренов. Зато в красках расскажешь, как поступили с вами Миранцы. С этого момента ты беспрекословно выполняешь мои приказы, иначе… Даже если ты вдруг почувствуешь себя в безопасности, под защитой Бруснира или еще кого и раскроешь свой поганый рот о том, что говорить не должно…

С ладоней Левира сорвались несколько острых сосулек и воткнулись в землю вокруг Гиброна. Одна вонзилась совсем рядом с его лицом.

– Иначе я убью тебя прямо на глазах у всех, и скажу всем, что отомстил за свою сестру, – закончил Левир. – Ты меня понял?

Гиброн кивнул. Левир схватил его за волосы и рывком поднял на ноги.

– Я тебя не слышу.

– Я понял.

Утром Левир пришел к Брусниру и привел Гиброна, снова связанного.

– Посмотри кого я нашел ошивающимся возле лагеря, помощник генерала Станлона собственной персоной, – сказал Левир. – Я не стал будить тебя ночью, подумал, что не так уж это и спешно. Но этот гаденыш может рассказать много интересного.

Бруснир окинул взглядом свежие синяки и кровоподтеки на лице Гиброна и кивнул:

– Говори.

– Когда мы подплывали к берегам Мирании, нас встретил их флот. Они напали на нас и уничтожили все наши корабли. Спастись удалось только кораблю генерала, на котором был и я. Станлон трусливо покинул поля боя еще до окончания сражения, и нам удалось уйти от преследования. Мы вернулись сюда и уже на мелководье на нас напали эти жуткие рыбины. Они бились в днище корабля и Станлон стал заставлять солдат прыгать в воду и сражаться с ними. Хотел выпихнуть и меня, но я разозлился и выкинул его за борт. Я видел, как рыбы разодрали его на части. Потом эти зверюги повредили корабль, и он стал тонуть. Мы все оказались в воде и… выжил только я.