Пришла домой после очередного изматывающего дня в паноптикуме. Плюхнулась на кушетку. Родители еще не вернулись. Где околачивался брат, я не знала. Со вздохом включила телевизор и размотала шарф. Сняла с хвоста тугую резинку, запустила пальцы в волосы. Поудобнее устроилась среди подушек.

Показывали «Мэтлока». Не стесняюсь признать: обожаю этот сериал, даром что ему сто лет в обед. Точнее, его сняли, когда я еще даже не родилась. Мэтлок – пожилой дорогущий адвокат, он распутывает сложнейшие дела и получает за каждое кучу денег. Сейчас «Мэтлока» смотрят одни старики; но меня это никогда не смущало. Потому что я сама – старуха в девичьем теле; так мне, по крайней мере, кажется. Мэтлок для меня – самый подходящий герой. Для максимального комфорта требовалась только пиала чернослива с яблочным соусом. Я собиралась уже отвлечься от сериала и пошарить в холодильнике, когда хлопнула дверь. Брат пришел.

Ну, пришел; ну и что? Крикнул «привет». Я отозвалась без особого энтузиазма. Потому что «Мэтлок» – он захватывающий. Проворонишь момент – потом трудно будет разобраться.

– Ширин, ты слышишь?

Я неохотно повернула голову. В дверном проеме стоял брат.

– Я говорю, друзей привел, – объявил он, и, прежде чем я успела что-либо сообразить, в гостиную шагнул незнакомый парень. Я подскочила с кушетки так резко, что даже пошатнулась. Зашипела:

– Какого черта, Навид?

Схватила шарф. Он был широкий и легко драпировался, но меня застали врасплох, и я возилась несколько секунд, пока наконец-то покрыла голову. Незнакомый парень осклабился и выдал:

– Не парься. Я гей процентов на восемьдесят.

– Поздравляю. Только дело не в тебе, – огрызнулась я.

– Это Биджан, – произнес брат, еле сдерживаясь, чтобы не заржать в голос.

Биджан был иранец, в этом сомневаться не приходилось. Я глазам не верила: оказывается, в этом городишке обитают и другие выходцы с Ближнего Востока! Навид тем временем перестал сдерживаться. Он смеялся мне в лицо. Наверно, я очень нелепо выглядела – смущенная, с неопрятным сооружением на голове.

– Это Карлос, а это Джакоби… – продолжал брат.

– Всего хорошего, – бросила я и едва ли не взлетела на второй этаж.

Несколько минут я металась по комнате, вся пунцовая, злясь на себя и на брата. Затем рассудила: ситуация, конечно, вышла неловкая, но не до такой степени, чтобы мне теперь отсиживаться в спальне без еды, выжидать, пока уберутся приятели Навида. Я заплела волосы, а шарф не стала закалывать и закреплять, как сделала бы для выхода на улицу. Я просто покрыла им голову, оставив длинные концы свободно лежать на плечах. И спустилась на первый этаж.

Заглянула в гостиную. Все четверо сидели на кушетке и ели. Похоже, опустошили и холодильник, и буфет. Оказалось, чернослив у нас таки был – и в изрядных количествах. Скоро не будет. Еще бы – по стольку сразу в рот запихивать.

– А, пришла, – заметил меня Навид.

– Пришла.

Парень, поглощавший чернослив, на секунду отвлекся.

– Ты, значит, и есть младшая сестренка?

Я скрестила руки на груди.

– Это Карлос, – представил брат. – А это Джакоби. – Он кивнул на здоровенного чернокожего парня.

Джакоби не удостоил меня взглядом, только вяло помахал. Он был занят – лопал нугу на розовой воде, которую прислала из Ирана мамина сестра. Даже не понимал, что́ лопает.

В очередной раз удивилась юношескому аппетиту. Возмутилась до потери дара речи. Навид, единственный из четверых, не ел. Он пил этот свой мерзкий протеиновый шейк.

Биджан смерил меня взглядом и заметил:

– А вот так ты гораздо лучше выглядишь.