Я бы разорвался, - мне хочется быть с ней везде, - губами, пальцами, ладонями, ласкать каждый миллиметр, - но, увы, у меня только одни губы и две руки.

   Наклоняюсь над ее лицом, - даже ресницы и те подрагивают, и это сводит с ума еще сильнее, - и накрываю ртом ее губы, одновременно спускаясь рукой по животу ниже, возбуждаясь до прострела тока по всему позвоночнику, ощущая ее вибрации под своей рукой, добираясь до самого сокровенного.

   - Ах, - тихий выдох мне в губы, когда я пальцами раздвигаю подрагивающие складочки, - и, блядь, от этого стона, который проглатываю, я уже готов сто раз кончить.

   Еле сдерживаюсь, - такое со мной вообще впервые. Но ее хочется ласкать, - долго, одурительно долго, а не тупо ворваться в ее тело и трахать.

   Меня разрывает так, что даже в висках чувствую эти безумные взрывы, разряды тока, не говоря уже о члене, который готов тысячу раз взорваться, - но я продолжаю собственную пытку, доводя ее до наивысшей грани удовольствия, - почему-то оно сейчас для меня в тысячи раз важнее, чем собственное.

   Проникаю пальцем вовнутрь, - аккуратно, медленно, почти, блядь, нежно, - и дурею от того, какая она там горячая и узкая.

   - Да, о, да, Антон, - еле слышно, чуть хрипло выдыхает мне в губы, закатывая глаза, непроизвольно прикусывая мой язык, - легко, но от этого меня просто прошибает, - насквозь, по позвоночнику, по мошонке, которая сейчас, кажется, сейчас точно разорвется!

   Скольжу пальцем вовнутрь и наружу, выходя почти полностью, - ни хрена уже не соображаю, лихорадочно и жадно толкаясь в нее языком, - только ее сладкий вкус, только ее сумасшедшее рваное дыхание, перемешанное с всхлипами, - единственное, что для меня сейчас способно существовать, что наполняет меня всего, полностью, пропитывая без остатка.

   Придавливаю ее ноги своими, - она уже извивается, пытаясь убежать от слишком сильного наслаждения, - и одновременно подставляет под мои пальцы свои складочки, скользя по ним. Сама не осознает, как начинает насаживаться на мой палец, хрипло выдыхая мне в рот.

   Но я удержу, нет, милая, тебе не вырваться, - ты пропитаешься этим наслаждением, ты прочувствуешь и проживешь его сполна!

   Добавляю второй палец, прислушиваясь к тому, как одурительно звучит под моими движениями ее влажность, прижимаю ее клитор уже почти на полную силу, слегка царапнув его ногтем, - и ее глаза тут же распахиваются так широко, что в них способен утонуть, глядя на меня с изумлением и почему-то с каким-то страхом.

   Но тут же закатываются, а руки начинают раздирать мою спину.

   Она кричит.

   Уже не пытаясь сдерживаться, широко раскрыв ртом, бьется под моими руками, под моим телом в судорогах, - а у меня окончательно сносит крышу он того, как сильно, как мощно сжимает она своими стенками мои пальцы.

   Такая страстная. Такая чувствительная. Такая невозможная…

   Черт…

   Я в жизни никогда такого кайфа не чувствовал!

   Очень похоже на то, что это ее первый в жизни оргазм, - ничего удивительного, некоторые представители нашего пола бывают, блядь, таким криворукими, что не способны подарить девушке наслаждение, - но, блядь, - и для меня такое впервые!

   Впервые в жизни я сам дрожу и чувствую, как меня начинает трясти, - от ее оргазма от ее хриплых выдохов, от того, как бьется подо мной ее такое нежное и такое жаркое тело…

   - Бляяяя, - выдыхаю, прижимаясь к ней, все ее дрожащей, так сильно, как только возможно, чтобы ее не задавить, ловя каждое новое вздрагивание этой ее сумасшедшей лихорадки.