Вот спросите меня, одевалась ли я когда-то так быстро, я точно скажу — нет.

В коридоре Марат с кем-то разговаривает по телефону. Быстро оглядывает меня и кивает, шагнув вперед.

Нет, я конечно не ждала масляного взгляда и признаний в любви, но хоть какое-то одобрение моей скорости должно было быть. А то получается, зря торопилась? Зря старалась?

Мы идем к ресепшну, где Марата встречают влажные взгляды сочинских дам. И каждой я желаю сгореть на солнце. Хотя вчера смена мне в итоге помогла. Так что говорю, когда Марат ключи от номера отдает.

— Спасибо за тазик! Я все оставила в номере.

— Надеюсь, все хорошо? — переводит пухлая брюнетка на меня взгляд, а я киваю. Она вроде искренне интересуется.

— Да, справились с отравлением брата.

— Удачного пути, — улыбается она шире, пока русая напарница буквально трахает Марата глазами. Нельзя быть таким. Это запрещено. Особенно, когда по тебе видно, что ты не богат как крез. Был бы Марат богатым, на него бы даже смотреть боялись, а так каждой хочется приголубить этого мальчика. Каким бы он при этом мужиком уже не выглядел.

— Да уж, — выходим в удушающую жару, которая наваливается тяжелым мешком на плечи. И это в семь утра. — У тебя никогда не будет недостатка в женском внимании.

— А у тебя в мужском, — парирует он. И хоть он просто ответил, я в своем розовом сиропе, который заполняет мозг рядом с Маратом, уже представила, что он бросил мне самый лучший комплимент.

— Значит, мы идеальная пара, — подстраиваюсь под его широкий шаг, даже под руку беру, и, что интересно, он не отстраняется. Это знак, да? — Нам далеко?

— В аэропорт.

Я не задавала больше вопросов, наслаждаясь тем, что мы идем так близко, что у меня есть возможность вдыхать его терпкий аромат, прокручивать снова и снова события вчерашнего дня.

Но идиллию прерывает звонок его старенького телефона. Он отвечает коротко и по делу.

— Да. Да. Скоро будем.

После чего поворачивается ко мне.

— Телефон разряжен?

— Зарядила я вчера, но еще не включала.

Рядом с ним моя насыщенная социальная жизнь стала казаться не важной. Да и зачем его включать, у нас еще столько времени рядом.

— Включи.

— Зачем, будем приземляться, включу.

— Вик, я не полечу с тобой. Там отец уже ждет.

— Стой, — почему-то ощущение, что в меня снежком кинули. Холодно не стало, скорее наоборот, лицо загорелось. — Ты же сказал, самолет твой друг пришлет.

— Именно. Но я сообщил об этом твоему отцу, и он решил встретить тебя сам.

Я отворачиваюсь резко, как от пощечины. Смотрю туда, где вдалеке вижу смутные очертания людей в форме. А Марат. Он просто хотел поскорее избавиться от меня. Потому что я проблема.

— Слабак.

— Что?

— Ты слабак! — поворачиваюсь к нему и вздёргиваю подбородок. — Ты хочешь меня, я нравлюсь тебе, как человек нравлюсь! Но ты слишком слаб, чтобы даже попытаться построить со мной отношения. Ты слабак и не достоин меня. Потому что не вывезешь такую как я. Ты слабак и слабаком помрешь, твой удел та серая мышь из отеля, с ней тебе будет очень просто.

Последние слова уже кричу, а он вдруг мой рюкзак забирает и, бросая его на пол, выуживает телефон.

— Эй, отдай! — прыгаю вокруг него, но бесполезно, он поднял руки и, включив телефон, номер свой в него забивает. — Марат! Я все равно тебе никогда не позвоню, зачем…

Он возвращает телефон, впечатывая его мне в грудь.

— Просто позвони, если будет нужна помощь.

— У меня отец генерал, — возвожу руки к небу. — Какую ты… Ты… Можешь мне помощь оказать? Двери открыть? Или на кнопку лифта нажать?

— Пока, Вик, — отстраняет он руку и собирается отвернуться и уйти, а я что, а мне надо сделать хоть что-то, чтобы он запомнил меня. Потому что он не возьмет трубку, потому что он никогда не придет мне на помощь.