— Нет! – не сдержался и повысил голос.

Она тоже женщина, но говорит про мою невесту, как про что-то неодушевлённое. Если за одну ночь весёлая девчонка с искренней улыбкой превратилась в грустную тень, то во что они её превратят за три месяца? А за два года? Это даже не тюрьма – хуже. Они здесь пытают молодых девчонок.

— Почему моя невеста оказалась здесь? Вы так и не ответили на мой вопрос.

— В наше учреждение попадают все девушки по достижении совершеннолетия, - абсолютно спокойно ответила женщина с усами. – Мы готовим их к жизни с мужчиной. Учим заботиться о муже и детях, быть покладистой и хозяйственной. В школах, разумеется, уделяют много внимания нравственному воспитанию девочек, но сами понимаете – семья может всё портить. Если на уроках её бьют по рукам, а дома сдувают пылинки, получаются такие, как ваша Жанна. Может, всё-таки, отложите свадьбу? Я вам настоятельно рекомендую.

— Спасибо за рекомендации, но нет. Я могу её увидеть?

— Только под моим надзором и на пять минут, - женщина тяжело вздохнула и с трудом встала со своего стула. – Идите за мной. Да, попросите застройщика поставить решётки на окна её спальни, и очень советую приковывать Жанну наручниками хотя бы на ночь. Вы даже не представляете, каких трудов иногда стоит отловить сбежавшую жену. Ничего не говорите. Раз вы отказываетесь переносить свадьбу, я уже сегодня передам информацию в компетентные органы – они помогут вам организовать безопасное жильё для Жанночки.

Перед тем, как выйти из кабинета мне завязали глаза и вставили беруши в уши. Но, несмотря на эти предосторожности, я смог услышать стон и крики. Да что они творят с вымирающими особями и, главное, зачем? Моя школа была совершенно обычной, воспитывали исключительно тех, кто проявлял склонность к излишней агрессии и криминальные наклонности. Остальные просто учились. А девочек, оказывается, с раннего детства приучают к послушанию? Моё восприятие мира изменилось. Раньше я считал их королевами, перед которыми преклоняются, а сейчас... Их положение хуже, чем у мужчин. Причём настолько, что в голове не укладывается. А ведь я и десятой части их жизни не знаю.

— Пять минут! И не секундой больше, - женщина толкнула меня в дверной проём и сняла повязку с глаз.

Я увидел Жанну, но с трудом узнал её. Синие круги под глазами, пятна крови на простынях, серый цвет лица. Она точно здорова? До свадьбы ещё больше месяца.

— Придумаю, как вызволить тебя отсюда, - прошептал я.

Она замотала головой. Начала что-то бормотать. Чёрт! У меня в ушах затычки. Вытащил их и бросил на пол.

— … казнят обоих, - начало её фразы я не расслышал. – Я справлюсь, Дима. Как же мне повезло с тобой. Смотри, - она полезла под кровать. – Здесь я зачёркиваю дни до нашей свадьбы.

Узкая жёсткая койка с тонким матрасом, маленькое окошко под потолком и тумбочка, на которой стояла нетронутая тарелка с варёной грудкой и брокколи. Жанна похудела с тех пор, как мы виделись в последний раз.

— Ты должен быть осторожен. Очень. Пожалуйста, не глупи. Если с тобой что-то случиться, меня...

— Свидание окончено, - мне снова завязали глаза и заткнули уши. – На выход.

— Но пять минут ещё не прошли, - попробовал протестовать.

— По моим часам прошли, - возразил охранник, доказывать ему что-то не имеет смысла.

Теперь в качестве сопровождающего выступал мужчина. Сам факт их присутствия в тюрьме для женщин удивил меня ещё во время первого свидания с Жанной. Правительство делает всё, чтобы пресечь любые контакты представителей разных полов за пределами одной семьи, какого чёрта они ставят в охранники молодых девчонок мужиков? Да, здесь везде установлены камеры. Но любая техника может ломаться... Даже думать не хочу, что эти животные делают с девушками по ночам. Артём, куда же ты опять пропал? Мне сейчас так нужна твоя поддержка.