— Присылай адрес, я приеду завтра же, — сказал я глухо.

Отключил звонок и встретился взглядом с братом. Сейчас их проблемы с Русланом казались такой мелочью по сравнению с моими.

Темникова в больнице, ей нужна помощь, а её дочь осталась самой настоящей сиротой. Единственная, и, к сожалению, гнилая подружка, бросила мелкую мне, а где в этот момент находятся органы опеки, мне и думать не хочется.

— Что стряслось? — спросил Миха, улавливая мою внутреннюю бурю эмоций.

— Оксана в больнице. Всё плохо, — отвечаю нехотя и отхожу подальше от народа, чтобы перебороть собственные эмоции.

Все эти события, как едкая кислота, разъедали меня изнутри. Я действительно ощущал себя полным идиотом, который три года назад упустил нечто важное. Как бы сложилась наша жизнь, если бы я встретился с Оксаной и нормально поговорил? Вполне возможно, что у нас что-то сложилось бы. Ведь нам было хорошо вместе, и не только в сексуальном плане. Оксана была для меня глотком свежего воздуха в душном климате. Чистым, случайно найденным листком в исписанном блокноте.

Оставшийся вечер я провёл на автомате. Играл с мелкой оравой детей вместе с «отважными» мужиками, поверхностно отвечал на вопросы брата и Руса, а сам только и думал о визите в больницу. Я уже сейчас понимал, что не пожалею никаких средств на восстановление здоровья Оксаны, а так же обязательно найду всех, кто причастен к нападению. Если наводчик решил, что Оксана одна, и за неё некому заступиться, то зря. Что бы между нами не произошло в прошлом, просто так я этого не оставлю.

Руслан выполнил своё обещание. На следующий день связался с женой и добыл для меня няню Алёну, которая согласилась приглядывать за цыплёнком в моё отсутствие. Меня вполне устраивало, что она была вместе со своей двухлетней дочерью. Так Ангелине было не скучно. Перед сном мелкая рассказывала мне о каком-то братике — Матвее. Я особо не вникал, но насколько понял, этот мальчуган был немногим старше самой Ангелины. Из этого следовал вывод, что он не мог быть сыном Оксаны. Когда мы с ней были вместе, у неё точно не было детей. Значит, помимо горе-подруги Олеси, у Оксаны был кто-то ещё из близких знакомых. Надеюсь, мать этого Матвея была более адекватная женщина, чем дурная соседка, бросившая мне цыплёнка на порог, точно мешок с картошкой.

В полдень я уже вошёл в районную больницу, где лежала Оксана. Мне даже не пришлось сочинять басни о нашем родстве. Едва персонал узнал, что я пришёл к тяжёлой пациентке с фамилией Темникова, мне едва ли не ковровую дорожку проложили к её палате. Видимо, за время пребывания в больнице, Оксану никто не навещал. От этого мне стало совсем не по себе. Я хмуро шагнул за медсестрой, которая сопровождала меня, и в светлых лучах полуденного весеннего солнца увидел её.

7. Глава 7

Оксана лежала, подключенная к аппаратам. Бледная, худенькая, совсем не узнаваемая. Белые спутанные волосы сейчас выглядели словно сухая солома, в них не было прежнего серебристого блеска, не было жизни. Кожа прозрачная с синеватыми кругами под глазами. Губ и носа не было видно из-за кислородной маски.

Увидеть Оксану в таком состоянии было странно и даже страшно. Словно на больничной койке лежала совсем другая девушка, не похожая на ту куколку, которая когда-то сводила меня с ума. Повинуясь необъяснимому порыву, пропитавшему меня изнутри холодной яростью, я хотел только одного — поставить её на ноги. Какого чёрта Оксана одна? Где её возлюбленный, с которым она умчалась в Питер? Или, на худой конец, знакомые, друзья, дальние родственники?