– Не умеешь ты готовить... Я прав? Принцесса, которая за свои двадцать лет палец о палец не ударила. Всё получала на блюдечке с голубой каёмочкой за счёт своего папочки... И машина наверняка есть. И хата своя, да?

Стойко выдерживаю его взгляд. Ничего ты обо мне не знаешь, Али.

– Я училась. И к своим двадцати годам закончила универ. Без папочки, сама.

– Специальность? – садится напротив.

– ГМУ.

Вскидывает брови.

– А можно разжевать?

– Государственное муниципальное управление.

– Хм... Понятно. По стопам папочки. Тёпленькое местечко в кабинете приготовил? – хмыкает он.

Вот прямо сейчас я этого буйвола нисколько не боюсь. Хочется отвесить ему оплеуху.

– Это для папочки, да, чтобы отстал. И побыстрее. Для себя я выбрала связи с общественностью. Не поступила ещё.

Опускаю взгляд.

Не поступила, потому что папа вдруг попал в такой замес... И теперь мне вообще плевать на образование. Я не знаю, что делать.

Али открывает бутылку, разливает почти всё вино в два больших высоких бокала. Подходит к плите, чтобы перевернуть мясо.

Не свожу с него взгляда. Такой домашний он на этой кухне, вовсе не опасный... И совсем не похож на преступника.

В итоге даю себе очередную мысленную оплеуху.

Дура!! О чём ты думаешь?! Не надо фантазировать лишнее!

Минут через пять передо мной ставят тарелку с чертовски аппетитным стейком, от аромата которого рот мгновенно наполняется слюной. Али садится напротив. Перед ним такая же тарелка, в руках вилка и нож. Режет свой стейк на кусочки и вдруг меняет наши тарелки. А вместо вилки и ножа выдаёт мне ложку.

– Ты даже вилку пока не заслужила, – отвечает он на мой вопросительный взгляд.

А мне плевать! У меня от голода уже руки от слабости дрожат. Положив в тарелку салат, начинаю есть руками. Беру кусочек мяса, кладу сверху ломтик огурца или помидора и отправляю в рот. И совсем я не принцесса, между прочим.

Али ест неторопливо, пользуясь приборами как «белый человек». И наблюдает за мной.

Тянусь к бокалу с вином. Если сегодня всё закончится сексом, то мне, наверное, лучше затуманить рассудок... Не знаю, как мой нежный ранимый мозг к этому отнесётся. Но вот тело реагирует весьма определённым образом – ему приятны прикосновения Али. И это пугает до чёртиков!

Мужчина не прикасается к вину, продолжая наблюдать за мной. Когда мой бокал пустеет, вручает свой.

– Ты не пьёшь? – настороженно спрашиваю я.

– Да, сегодня не пью. С тобой мне голова нужна светлой.

Понятно, чтобы не потерять бдительности.

Нормально я его ножкой стола приложила... Даже убежать смогла. И я бы порадовалась такой своей прыти, вот только сбежать-то всё же не смогла. Не получилось.

– Доела?

– Угу...

– Тогда пойдём.

Он встаёт, я за ним. Снимаю с себя фартук, который всё ещё на мне, оставляю на спинке стула. Иду вслед за мужчиной, как на казнь. Ноги ватные. Сердце так частит, что того гляди выпрыгнет. Вино совсем не помогло...

Мы поднимаемся на третий этаж. Несколько дверей в коридоре, одна приоткрыта.

– Заходи, – пропускает меня вперёд.

Послушно вхожу в комнату и осматриваюсь. Очень просторная спальня в чёрно-серых тонах. Одна из стен – панорамное окно. Али двигает плотную штору, закрывая это огромное окно. Есть ещё две двери. Видимо, ванная и... Он открывает одну из этих дверей, и я чувствую порыв свежего холодного воздуха. Что там? Балкон?

Достаёт сигареты и закуривает, подперев дверной проём плечом. Смотрит куда-то вдаль. Стоя за его спиной, я не вижу, на что именно он смотрит. И смотрит ли вообще. Потому что за окном кромешная тьма.

– Сходи в ванную, – говорит, не оборачиваясь. – Полотенце и всё, что нужно, найдёшь там.