— Федя, — простонав его имя, я крепко ухватилась за сильную мужскую шею. Борзый покрылся легкой испариной, не останавливаясь, он трахал меня. Трахал так, что мне было мало, и я возжелала еще больше – еще сильнее, удваивая дозу его личного наркотика. На его губах проскользнула улыбка, хотя глаза стали покрыты пеленой страсти, смешанной с победой, черт возьми. Нахмурившись, я попыталась рассеять вуаль желанного тумана, но это не так-то легко было сделать, мужчина из прошлого так вероломно завладевал мной. Но самое ужасное, я сама позволяла ему творить с собой, что вздумается.

— Варя, — врезается в меня, придавливая к стене, и я ударяюсь спиной о нее. Мне больно, но вкупе с надвигающимся оргазмом это лишь усиливает потребность разрядиться в мощном крике от удовольствия. — Со мной, — рычит, кусая за мою нижнюю губу. Я так крепко обняла Федю, что на миг снова переместилась в прошлое, будто нашего будущего еще не было, и мы по-прежнему дороги друг другу.

— О, боже, — прошептала, закатив глаза и запрокинув голову назад. Волосы цеплялись за небольшие выступы штукатуренных и покрытых краской стен, тем самым создавая на мне табун мурашек по коже. Я передернулась, словно замерзла, и волна колкого ощущения пробежалась по всему телу, будоража каждое нервное окончание. Федя кусал меня, целовал, оставляя свои следы, чтобы потом я все еще его помнила. Он ускорился, наращивая темп. Мы двигались в унисон, словно это танец, который мы учили очень долго, и только сейчас испробовали в тандеме. Уверена, будь бы мы в кровати, куда более наше соитие стало бы исполнительнее. Оно было бы неторопливым, и мы бы наслаждались друг другом, растягивая секунды до бесконечных единиц измерений. Но этому не бывать… Это единственный раз, когда я позволила прошлому затмить мое будущее. Сейчас главное не мои желания, а благополучие дочери.

Борзый вколачивался, будто сам не хотел заканчивать, зная, что это завершится здесь и сейчас. Но, впившись ногтями ему в шею, он приподнял голову и уперся своим лбом о мой, глядя прямо в глаза. Я сама не смела закрывать свои, и желала видеть его оргазм, как только он разрядиться, и я последую вслед за ним. Мы были синхронной парой, и даже спустя время – это никуда не делось, и память наших тел сохранила в себе каждое движение, которое последует за следующим. Федя крепко сжал мои ягодицы, и вот он момент – один мощный толчок, и мужчина вошел в меня во всю длину, изливаясь.

— Ох…, — вырвался гортанный стон, который я поспешила заглушись, впившись губами в его шею. Пульсирующий член обжигал своим теплом и семенем, я чувствовала, как внутри меня разливается пламя. Запрокинув голову и вновь закрыв глаза, впитывала каждое мгновение, которое мы снова пережили с Федей.

Удаленно послышались шаги. Быстрые и твёрдые – мужские. Мы оба понимали, если сейчас не разорвем контакт, будет уже не поправимо. По крайней мере для меня. И словно Борзый мог читать мысли, так же резко вышел из меня, опустив меня саму на ноги. Я одернула юбку как раз вовремя, когда перед нами встал Рейн. Мужчина не был удивлен увидеть нас, но определенно, что не такими растрепанными - это касалось меня, но никак не Борзого. По его виду было трудно сказать, что мужчина только что трахал меня до безумия.

Глаза Миши горели огнем. Он оскалился, пройдясь по нам двоим своим зорким взглядом, прекрасно понимая, что между нами произошло парой минут ранее. Сжал кулаки, будто собирался наброситься. Я перевела взгляд на Борзого, и тот навечно запечатлелся в моей памяти. Федя победно ухмылялся, показывая всем своим видом, что не намерен скрывать того, что было сейчас. Миша сделал шаг вперед, готовый сорваться с места и схватиться в драке с Федей. Но Борзый покачал отрицательно головой, и Рейн затормозил, искоса посматривая на меня. Только что я ощутила себя дешевкой, использованной в своих грязных целях. Образовавшийся ком в горле, не давал толком сглотнуть слюну, чтобы увлажнить глотку, иссушенную от частого дыхания. Мне стало стыдно самой перед собой за то, что так легко поддалась прошлым чувствам, а вдург они вовсе не настоящие?