- А, черт, да. Почему нет? Спасибо.

Он сел на сидение рядом со мной и пристегнулся, зябко передернул плечами.

- Дима, - запросто представился мой попутчик, хотя он годился мне в отцы, и было бы уместно назвать полное имя.

Но я не стал приставать с этим, принимая простецкую манеру.

- Саша.

Мы быстро пожали руки.

- Спасибо, Саш. Выручил. Что-то я совсем забыл, как сюда не любят ездить такси.

- Ага, - кивнул я. – А автобус один уходит в полдень и не возвращается.

- Точно. Ты местный?

- Почти. Из пригорода.

- А, не знаю оттуда никого. А здесь кто?

Он кивнул головой назад, имея в виду вечный покой.

- Брат.

- Недавно?

Я повернулся к нему, удивляясь догадливости.

- Ты шел из района, где недавно стали осваивать. Прости, даже слов не подберу. Осваивать… Кошмар.

Я успокоился. Мужик был приятный. Уж точно не шпион. Нас никто здесь не ждал. Особенно меня. Мой попутчик действительно видел, что я шел с новой зоны.

- Да, недавно, - подтвердил я.

- Соболезную.

- Спасибо.

- А у меня жена. Онкология. Пять лет уже прошло.

- Мне жаль.

- Да. Спасибо.

Он вытер глаза, заставляя меня нервничать, а потом натянуто рассмеялся.

- Прости, приятель. Я мало общаюсь с людьми. С соседями редко да с дочкой. Ты вроде добра мне хотел, а я тут болтаю. Клянусь, я не трепло. Но вроде как…

- Поговорить положено по дороге, - закончил я.

Дима кивнул.

- Расслабьтесь. Не обязательно меня развлекать беседой. Это не такси. Вы где живёте?

- Черемушки.

Мне было совсем не по пути, но я решил подвезти мужика. Какой-то он мне показался трогательный. Наверно, я долго жил за границей. Совсем отвык от нашего менталитета, где каждый хороший человек живет с душой нараспашку. Вот и Дима мне понравился. Я словно согрелся в его компании и не хотел оставаться один.

Мы очень уютно молчали до самых Черемушек. Я притормозил на единственной в районе остановке.

- Здесь нормально? – спросил я своего попутчика, который притих и даже, кажется, задремал.

Он тут же открыл глаза и осмотрелся.

- Саш, ты меня почти до дома довез. Как так?

- Нечаянно вышло, - развел я руками.

- Спасибо огромное. Дай Бог тебе доброго здоровья.

- И Вам не болеть, Дим.

- Да уж теперь точно не слягу с простудой. Вон мой дом. – Он показал пальцем небольшой ухоженный домик в конце улицы. -  Пойдем, я тебя чаем напою.

Второй раз с момента приезда я решил пренебречь безопасностью и с удовольствием принял приглашение.

- А пойдем.

Проехав еще немного, я закрыл машину и отправился за Димой. Что-то он тронул во мне. Какие-то знаки, предчувствия. Я стал суеверным после смерти брата.

На веранде сохли расписанные то ли под Хохлому, то ли под Городец амфоры. Очень необычно. Античная форма и русская роспись.

- Ты рисуешь? – спросил я Диму, указывая на керамику.

- Надо говорить «писать», а не «рисовать». Сразу видно, что почти в деревне живешь, - душевно подколол меня мужик.

Я засмеялся, мотая головой.

- Да, деревня. Что с меня взять. Но горшки красивые, – продолжал я дурачиться.

- Это амфоры. Жена любила гончарить. Дочка расписала недавно. Она у меня художку заканчивала. Одаренная натура.

- Это видно, - подтвердил я, не переставая рассматривать затейливую роспись.

- Ты заходи лучше, Саш. На веранде не сезон чаевничать.

- Да, это точно.

Я последовал за Димой в дом. Он был простой, но уютный, очень теплый. И не только в обогреве дело. Тут хотелось жить семьёй, хотя бы с любимой женщиной. Пить чай, смотреть в окно, расписывать амфоры, выращивать цветы, бесконечно что-то чинить и латать.

Дима включил чайник и собрал на стол нехитрый перекус. Бутерброды, печенье, мед, варенье. Я почувствовал зверский голод.