Заметив огонек интереса в его глазах, детектив поджала губы.

– Полицейский в участке сказал мне, что до сих пор помнит тебя маленьким мальчиком. Он определенно не ожидал от тебя такого рекламного трюка.

– Это не было рекламным трюком, – возразил Брюс, – мне и так хватает внимания.

– Да? – ровным, спокойным голосом спросила Драккон. – Неужели? В таком случае тебе плохо удается избегать его. К счастью, у тебя под рукой есть армия адвокатов, готовая помочь легко соскочить с крючка.

– Ниоткуда я не соскакивал, – запротестовал Уэйн.

Альфред, который как раз ставил на кофейный столик тарелку с сыром и чайник, кинул на подопечного предупреждающий взгляд.

Детектив Драккон наклонилась, взяла свою чашку с чаем, положила ногу на ногу и обратилась к Брюсу:

– Ты когда-нибудь занимался грязной работой, Брюс?

– Я помогал родителям в саду, помогал отцу в гараже, – ответил юноша, – я помогал им в столовых для бездомных.

– Другими словами, не занимался.

Брюс открыл было рот, чтобы возразить, но передумал. Он и правда не занимался грязной работой. Альфред держал при поместье штат из десяти работников, которым хорошо платили за то, чтобы они содержали усадьбу в полном порядке и не попадались на глаза юному хозяину. Грязная посуда испарялась из кухни, свежие полотенца сами собой возникали в ванных комнатах. До Брюса время от времени доносились шорохи метелки из коридора да щелчки секатора из открытого окна – на этом все. Со стыдом юноша осознал, что не знает никого из работников, обслуживающих поместье Уэйна.

– Ну, теперь тебе придется запачкать руки, – продолжила детектив, – под моим надзором тебе предстоит заняться общественными работами, Брюс. Ты понимаешь, что это значит?

Их взгляды встретились. Брюс приложил все усилия, чтобы на его лице не дрогнул ни единый мускул.

– Что же?

– Что я позабочусь о том, чтобы у тебя напрочь отпало желание когда-либо впредь нарушать закон, – ответила Драккон и сделала изящный глоток.

– Куда вы меня направите? – поинтересовался он.

Женщина вернула чашку на блюдечко.

– В «Лечебницу Аркхэм», – произнесла она.

– Лечебница «Аркхэм», – задумчиво произнес Харви. Вечером они с Дайан заехали к Брюсу и расположились за кухонным столом, – а разве это не тюрьма для умственно больных преступников? Я даже и не думал, что в таком месте разрешено проводить общественные работы.

Брюс приступил к еде. Он заказал бургеры и молочные коктейли, чтобы им не нужно было ехать в закусочную, но ни у кого из троицы не было аппетита.

– Я слышала, что внутри лечебницы настоящий кошмар, – нахмурившись, добавила Дайан, – неужели Драккон действительно считает, что отправить тебя туда будет хорошей идеей? Как ты собираешься готовиться там к итоговым экзаменам?

– Ты готовишься к экзаменам? – Брюс одарил подругу кривой усмешкой. – Да ты самая преданная выпускница из всех, кого я знаю.

– Брюс, я же серьезно! В «Аркхэме» опасно! Разве не так? Моя мама говорит, что там содержатся преступники, совершившие самые гнусные злодеяния в истории города. Там постоянно случаются драки, оттуда постоянно кто-то сбегает.

Харви хмыкнул. Плавными перетекающими движениями он перебирал между костяшками пальцев монету в четверть доллара. Крутанув запястьем, он пустил четвертак вращаться по поверхности стола.

– Ничем не отличается от мира снаружи, – пробормотал он, а затем, когда монетка отказалась слишком быстро останавливаться, накрыл ее рукой. Орел.

Брюс понимающе взглянул на друга. Разумеется, Харви был здесь для моральной поддержки, но в то же время он отирался в усадьбе Уэйнов, потому что скрывался от своего отца, который в очередной раз пришел домой в стельку пьяным. Когда Харви попытался повесить на вешалку отцовское пальто, брошенное тем на пол, старший Дент набросился на сына, яростно крича, что и сам вполне может о себе позаботиться. Всегда была какая-то мелочь, которая выводила старшего Дента из себя. Синяк на челюсти Харви уже побагровел.