– Так, подожди, можно еще раз и сначала? – перебила я.

– Ты уверена, что хочешь всё знать? – хитро прищурившись, спросил он.

– Уверена! Слышал пословицу: «Предупрежден – значит вооружен»? Это как раз мой случай. Лучше знать, чем не знать, Кирилл. Я должна понимать в какой жопе оказался мой отец.

Громов усмехнулся, неодобрительно покачал головой и ответил:

– Ладно. Ты сама напросилась, и не говори, что я не предупреждал, – он поднял ладони, а потом продолжил: – В «Крепости» проводились турниры по боям без правил. Так как заведение было нелегальным, то все турниры были обеспечены максимальным уровнем конспирации. Туда допускались только проверенные люди и за большие деньги.

Громов выдержал паузу, а потом сказал:

– И тут у меня возникает вопрос, как можно было проколоться с клубом, если боец погиб не на ринге, а в реанимации? Это же не первый случай!

Он и посмотрел на меня так, будто я могу прямо сейчас ответить на этот вопрос.

– Мне-то откуда знать!

Он тяжело вздохнул.

– Слушай, а как же правила? – уточнила я. – Там что, полный беспредел происходит?

– В боях без правил есть единственное правило – никаких правил, – усмехнулся Кирилл, будто что-то вспомнил, а у меня пробежал холодок вдоль позвоночника. – Бойцы сражаются без защиты и только руками и ногами, без оружия. Оно запрещено. Они бьются до глубокого нокаута или до момента, пока один из них не признает поражение.

– В новостях говорили, что пострадавшему отбили голову наглухо. Неужели там народ настолько кровожадный и без тормозов? – спросила я.

– В каждом таком клубе существует негласное правило – не добивать противника в глубоком нокауте, но всё остается на усмотрение бойца-победителя. Если честно, то в спаррингах участвуют бесстрашные ублюдки. Так что да, всё возможно.

– Если они сами настолько кровожадные, тогда при чем тут мой отец? Они же в своем репортаже из него преступника сделали!

– Всё, что ты слышишь из СМИ, дели на двенадцать. Его пока не осудили, а значит, есть шанс вытащить.

– Я просто не понимаю, почему не обвиняют того, с кем дрался этот Измайлов?

– Потому что все имена держат в секрете, Крис, там не так всё просто. Значит этот боец кому-то нужен, вот и всё.

– А мой отец, значит, не нужен?! – поразилась я.

– Согласен, что это дело вызывает много вопросов. Я пока тоже мало что понимаю, – нехотя ответил он и тяжело вздохнул. – М-да, хреново, что эта история получила огласку, теперь она вызовет общественный резонанс, – задумчиво сказал он и кинул взгляд в окно.

На кухне повисла гнетущая тишина.

Он прав.

Плохо дело.

Общественный резонанс – вряд ли это то что ему нужно.

К тому же, я и так ему испортила репутацию, не хочу портить ее и дальше.

Незачем.

Наверняка он думает о том, как бы помягче мне сказать, что не сможет помочь.

Я всё понимаю. Кто я такая, чтобы ради меня лезть в огонь и воду?

Это мои трудности и только мои.

Не его.

Пожалуй, я сама ему помогу.

Я посмотрела на кольцо, сняла его и аккуратно положила на стол перед Громовым.

– Это что еще за новости?! – глядя на шикарное ювелирное изделие как на гремучую змею, возмутился он.

– Я думаю, что в нашей фиктивной помолвке нет смысла, Кирилл. Найди себе другую невесту, без проблем с законом.

Кристина

Громов смотрел на меня в недоумении, а потом всё-таки спросил:

– То есть ты только что сама за меня решила, что для меня будет лучше?

– Кирилл… – выдохнула я.

– Нет, Кристин, мы с тобой договорились. Я не собираюсь отказываться от наших договоренностей из-за первой возникшей трудности!

– Это не первая трудность! Это катастрофа! – взорвалась я, вскочила с дивана и начала ходить по кухне туда-сюда. – Ты не понимаешь, что ли?