К Сиренам ближе подойти,
Поскольку музыка Сирен
Столь сладостна и хороша,
Такого человека нет,
Что это пенье услыхав,
Тотчас же к ним не поспешит.
А к ним приблизясь, он уснет
(Такой у песни той эффект),
Но не проснется он живым:
Сирены, спящего найдя,
Его безжалостно убьют.
Да, велика Сирен вина,
Ведь спящего убить грешно!
Но и мужчина виноват —
Он сам навстречу смерти шел.
Вот так же, в злой моей судьбе
Виновных двое: Вы и я.
Но, право, вовсе не хочу
Я Вас, друг милый, обвинять,
Вот потому-то всю вину
Взять на себя я предпочту:
Итак, теперь я говорю,
Что сам себя я и убил
Да, хоть пропал я целиком,
Когда впервые услыхал
Пленительную Вашу речь,
Я мог до этого спастись,
Когда бы был настороже,
И поступал, как Аспид-Змей,
Что днем и ночью стережет
Под дивным деревом бальзам.
Зловонен крайне Змея дух,
Его дыханье – дым и смрад,
И потому украсть бальзам
Никак нельзя, покуда пасть
Он не закроет, задремав.
Хитрец, желая взять бальзам,
На Змея должен сон на гнать
Мотив на арфе наиграв.
Но Змей догадлив и смышлен —
Едва услышит арфы звон
Сейчас же уши он заткнет,
Чтоб не успел проникнуть звук:
В одно он ухо грязь набьет
В другое ухо сунет хвост —
И от напева он спасен,
Не удалось навеять сон.
Да, будь я мудр, как этот Змей,
То не позволил бы себя,
При первой встрече усыпить,
Во дрему сладкую вогнав.
Но осторожность позабыв,
Дал на себя навеять сон
Напеву сладкому Сирен,
Что значит: слухам о красе
И сладости Ваших манер.
И вот теперь, пока я сплю,
Да сохранит меня Господь,
И пусть меня минует рок:
Не растерзали бы меня,
Сирены, певшие сперва.
Да странно ль, что я был пленен,
Когда услышал Вашу речь?
К тому я подготовлен был
Глазами, ибо увидав
Ваш стройный стан, красу лица,
Прекрасных локонов поток,
Я весь в волнение пришел.
Но даже если б красоты
В Вас было меньше, все равно
Я в плен попал бы, услыхав
Как славно говорите Вы —
Что может сладостнее быть?
Известно, Голос наделен
Особой властью. Это так —
Ведь позволяет позабыть
О многих недостатках он.
Да взять хотя бы и Дрозда:
Претвратителен на вид,
Да и поет за целый год
Всего два месяца. И все ж
Все предпочтенье отдают
Дрозду, про птиц других забыв,
И держат в клетках у себя.
А вам известно, почему?
Все дело в том, что Дрозд поет
На удивленье хорошо —
Так птице ни одной не спеть.
Да, в Голосе сокрыта власть —
Он превосходство может дать.
В нем свойства есть и поважней:
Его Природа избрала,
Всему другому предпочтя,
Чтоб в тварях возмещять живых
Изъян, что всех других страшней.
Известно, существам живым
Пять чувств естественных даны:
Слух, Обонянье, Зренье, Вкус
А так же Осязанья дар.
И если будет лишена
Тварь одного из этих свойств
Природа в ней, по мере сил,
Другое чувство подберет,
Чтоб скомпенсировать изъян.
Так зренье лучшее дано
Тому, кто абсолютно глух.
Тому же, кто рожден слепым,
Подарен превсоходный слух.
Всегда Природа подберет,
Чем скомпенсировать ущерб
В согласьи с тем, каков изъян
И выбор непременно мудр.
Среди тех чувств, что я назвал
Способность видеть – всех нужней,
Ведь зренье – главный инструмент
Познания любых вещей.
Так вот, Природой голос взят,
Чтобы незрячим помогать.
И это можно уяснить,
К примеру, рассмотрев Крота.
Крот от рождения слепой,
Но слух его настолько остр,
Что незаметно подойти
К нему нельзя – почует он.
Крот замечает сей же миг
Все то, что производит звук
Или же голос подает —
Так, голос служит для того,
Затем, чтоб помогать слепым,
А слух острейший дан Кроту,
Чтоб всякий звук воспринимать.
Крот – первый из пяти зверей,
Что превосходят всех других
В одном из чувств: и этот дар
Им был самой Природой дан!
Итак, Крот слышит лучше всех,
А видит лучше прочих Рысь,