Нет, пожалуйста! Я возьму себя в руки! Умоляюще смотрю на своё божество, единственное касание к которому вызывает такой шквал эмоций, что я теряю контроль надо всем, включая своё предающее тело...

- Поступим по-другому. Ты не делаешь ничего. Чувствуй. Всё.

Он отпускает мою руку и легонько толкает в плечи, сбрасывая в бездну покорности, раскладывая на кровати, как тесто готовое к разделке. Расстегивает пуговицу моих джинсов, подхватывает пальцами пояс, приподнимает мою попу над покрывалом и начинает стягивать их еще медленее, чем ботинки.

Черт! Штанишки!

Я закрываю лицо ладошками от стыда и за одно прячу свой насыщенно-редисочный окрас.

- Спорю, что будет и третий слой... - подмигивает мне этот ангел-мучитель. - Моя капустка, - добавляет он по-французски.

А-а-а!

Моментальная огненная вспышка. Я - пепел...

Спор? Стоп! Включаюсь я в его игру.

Под штанишками термобелья только трусики, они считаются, или я могу выиграть?

- Научишь меня целоваться... - смущённо выдвигаю своё условие.

- Жаль... По голосу понятно, что ты налегке, - подкалывает меня он. - А мой вариант в случае выигрыша был интереснее.

- Какой? - вскрикиваю, когда он одним движением стягивает с меня последний изоляционный слой.

- Теперь не узнаешь, - бессовестно дразнится Крис, как гад препод, не желающий ставить зачёт автоматом.

А следом обе его руки полностью накрывают низ моего живота поверх трусиков и...

7. Глава 7

Это безумие.

Не могу определить, кто раскален больше он или я, но определенно у кого-то из нас точно останутся ожоги, потому что я явно слышу шипение подгорающей кожи.

Лучше бы у меня!

Десять растопыренных пальцев по линии трусиков с переходом на бедра - идеальная скарификация.

И гигантский обхват ладоней!

Втягиваю живот, представляя себя сначала болотной трясиной, засасывающей его в себя, а затем и злющим сорняком, оплетающим всё тело Криса. Объединяя и связывая нас навеки, как сиамских близнецов, которых так и не коснулся скальпель хирурга.

Моя роскошная мечта обольстительно улыбается, подхватывая указательными пальцами обеих рук трикотажное полотно, гарантирующие мне комфорт и удобство, тянет его вниз, без всяких извинений лишая меня этих двух условий.

А мне становится не просто неудобно, но и жутко стыдно, когда Крис сминает в ладони стянутый с меня кусочек ткани, подносит к лицу и делает глубокий вдох, как токсикоман-рецидивист.

О-о-ой...

Я - чистюля, но это... Это слишком!..

Для меня.

Не для него.

Потому что, когда я ловлю его взгляд, в нём блуждает что-то потустороне пугающее и манящее.

- Мой первый нераскрывшийся бутон в этом... - со скоростью пикирующего ястреба нависает надо мной Крис, не договаривая, и целует со страстью вахтовика вернувшегося после контракта, который похерил все разумные сроки.

Целует, лишая всякой инициативы, заставляет подчинятся, сразу же жёстко пресекая попытки перекинуться на сторону феминисток-садисток, терзающих и унижающих бедных мужчин второй век подряд.

Только за ним.

Только под ним.

Только для него.

И это так сладко, как будто меня схватили за ноги и вращают по кругу в аппарате по изготовлению сладкой ваты, слой за слоем наращивая мой глюкозный кокон - нежный и безумно вкусный.

Божественные ощущения свободы подчинения.

Разряд, ещё один...

Укусы в оба соска.

Я даже не замечаю, как этому супер хакеру удается взломать код моей водолазки-презерватива, но факт на лицо.

На груди, освобождённой и от ига бюстика, взыдымающейся, как расстаивающиеся пасхальные булочки с пиками Килиманджаро в центре каждой, лежат его ладони.