Мне же хотелось впитать каждое слово, которое произнесла Джиллиан, чтобы ее убедительная речь отпечаталась внутри меня.

– Если Аманда врет, то зачем доводить дело до суда? – Я решила поиграть в адвоката дьявола.

– Потому что он ее уволил? Потому что у них могла быть интрижка и он все прекратил? – предположила Джиллиан и снова заговорила: – Может быть миллион причин. Люди преувеличивают драму постоянно. Аманда может сказать все, что взбредет в голову.

– Даже после клятвы? – Я снова сделала глоток из бокала. – Она может сесть в тюрьму, если выяснится, что она врала.

– Она может, но маловероятно. Я просто не вижу, как это может вылиться во что-то серьезное, Ари. – Она улыбнулась мне, пытаясь успокоить, и добавила: – С ним все будет в порядке.

Я прикусила губу, мои мысли скакали туда-сюда от ненавидящего взгляда Кристиана к папиному выражению лица – полному боли, позора и непонимания.

– Интересный факт. Я терпеть не могу адвоката, которого наняла Аманда Гиспен, – призналась я.

– Адвокаты так-то и не считаются самыми добрыми существами в мире. – Джиллиан посмотрела на меня взглядом, говорящим: «Тебе ли не знать это лучше всех».

– Да, но этот… В десять раз хуже остальных, Джилли, – проговорила я.

– Кто он? – Джиллиан стукнула своими пальцами ног мои под одеялом, так как делал Ники, когда мы были детьми и читали книги под столом в библиотеке. Задумчивая улыбка невольно появилась на моем лице.

Ох, Ники.

Я вспомнила день, когда позвонила личному следователю папы и попросила найти Ники. Просто проверить, в порядке ли он. Это было первое, что я сделала, когда мне исполнилось восемнадцать. Я заплатила собственные деньги, которые заработала на продаже туристических принадлежностей летом.

Николай мертв, Арья.

Осознание пришло после отрицания, злости, слез и небольшого нервного срыва. Так сказать, для полноты ощущения. Следователь объяснил мне, что этого и следовало ожидать по всем законам природы. Николай был из тех детей, которые не выживали в системе и в конце концов ломались. Возможно, он умер от передозировки, или в драке, или в аварии из-за вождения в пьяном виде. Но я достаточно хорошо знала Николая, и он не был тем фриком, от которого можно было ожидать только плохое. Было сложно поверить, что мы с ним больше не делим одно голубое небо над головой.

– Просто самый ужасный человек на планете. – Я тяжело выдохнула в бокал.

– Есть у самого ужасного человека на планете имя? – продолжила допрос Джиллиан.

– Самое обыкновенное, – я фыркнула и все-таки ответила: – Кристиан Миллер. Или то, как мне нравится его называть – воплощение Люцифера.

– Повтори? – После моих слов Джиллиан вдруг не сдержала смеха, обрызгав красным вином мое одеяло и твидовое платье.

– Мне больше нравится называть его Люц… – начала я, но она перебила меня.

– Да-да, это я поняла. Как его зовут? – снова спросила она.

– Кристиан Миллер, – недовольно повторила я. – Кстати, спасибо, что испачкала мои простыни из египетского хлопка. Ты настоящая подруга, – заметила я. Джиллиан поднялась и ушла в гостиную. Она принесла глянцевый журнал, который я не узнала, ведь вопреки мнению Кристиана я вообще не читала никакие модные журналы (не то чтобы с ними было что-то не так).

Она быстро листала страницы, пока не нашла то, что искала, и победно потрясла журналом перед моим лицом. Я узнала Кристиана своими опухшими глазами, он смотрел в камеру, был в идеальном костюме, с волосами в творческом сексуальном беспорядке и с ухмылкой, обещающей хорошее времяпровождение и тяжелое расставание.