Он собирался поступать в Иняз, и многие из нас тоже, на удивление родителей, стали рассуждать о прелестях жизни переводчиков. Но так же резко, как он иногда сообщал нам что еще вчера всеми уважаемый Панасоник – это фуфло, а вот Филипс – это клево, так же неожиданно Дима Большой решил поменять жизненную траекторию и пойти в армию, потому что «только армия сделает из тебя настоящего мужика». Уже на излете нашего детства он уходил в военкомат с нарезанными хлебом и колбасой, и по дороге сел к нам на лавочку, покурить напоследок.
А потом детство кончилось совсем, колеса завертелись, зачарованный двор стал отдаляться со страшной скоростью, начались переезды… Когда я снова попал во двор, его было не узнать. Все пустые места заняли машины, даже футбольное поле закатали под стоянку, резная площадка истлела, появились новые заборы, а дети исчезли. У подъезда сидел Дима Большой, совсем уже небольшой, меньше меня. Я ему кивнул, мне показалось, что он пьян. Потом мне рассказали, что он вернулся из армии и начал пить. Шли годы, и каждый раз, когда я оказывался во дворе, его ссутуленная тщедушная фигура всегда была в поле зрения – он куда-то шел, шатаясь, или сидел на наших старых местах.
Нашим детям уже больше, чем нам было тогда. И хотя двор уже не тот, я все еще могу определить месяц по запаху, когда там оказываюсь. Мы выросли и разбежались, калейдоскоп больше никогда не сложится в тот узор, только запахи, только память и Дима Большой. Который отказался взрослеть и трезветь и, как дротик в стволе тополя, остался торчать в месте своего предназначения, остался навсегда во дворе.
Александр Маленков
Синее полотенце
В первый же день отдыха в хорватском пляжном отеле с Иваном Александровичем случилось досадное происшествие – у него украли полотенце. Отель и так не до конца оправдывал ожидания в четыре тысячи евро за неделю – персонал вел себя безучастно, кровати на вилле застилали кое-как, со стола не убрали косточку от нектарина. А с полотенцем с самого начала пошла какая-то излишняя для заслуженного отпуска суета. Первый же встречный сотрудник отеля (молодой мужчина с надписью «Staff» на футболке) чрезвычайно оскорбился на вопрос «Где можно раздобыть пляжное полотенце?»
– Ай эм теннис инструктор! – воскликнул он. – Ай ноу нофинг эбаут тоулез!
Оказалось, что полотенца выдают в крытом бассейне, вместе со специальной карточкой в обмен на сто хорватских кун, то есть тысячу рублей. Иван Александрович взял два. Подумаешь, какие церемонии, размышлял он, расстилая голубой махровый трофей на жестком шезлонге. Матраса к шезлонгу не полагалось. Зонтиков тоже, хорошо хоть богатая хвойная растительность давала достаточно тени.
Конец ознакомительного фрагмента.