Потом нас проводили в наши комнаты, сообщив, что на занятия мы должны явиться после обеда. Это будут индивидуальные, вводные уроки.

      В комнате нас ждала чистая одежда, ванна и завтрак. Мы немного отдохнули, потом пообедали и пошли на свое первое занятие.

        Нас пригласили в кабинет, где сидел молодой мужчина. На столе стояла большая банка с прозрачной жидкостью, а в ней билась черная, маслянистая субстанция. Все это походило на лавовую лампу, но с большей, и сильной амплитудой движения смоляного монстра.

-Что это? – завороженно спросила я.

-Проклятье. – просто ответил учитель.

-Как? Разве оно такое? Разве можно его увидеть? Потрогать? – так же, как и я, удивился Дон.

-Потрогать вряд ли. Все же это не домашний питомец. А вот увидеть, вполне. Но только тогда, когда вы его найдете в живом существе и достаточно уплотните, чтобы вывести из организма проклятого.

-Ваууууу… - прокомментировала я.

-Да, я сегодня вам расскажу, какие бывают проклятия, как уплотнять их структуру и как извлекать.

-У нас, что, соцсоревнования? Пятилетка за день? Где можно отписаться от стахановского движения?

-Не понял!

-Я говорю, что вы не сможете впихнуть невпихуемое в нас!

      Мужчина ничуть не обиделся, наоборот, рассмеялся, и в глазах засверкали озорные огоньки.

-А я попробую.

      На самом деле, информации было не так много. Тренировались мы на материи в банке. Она в ужасе носилась во время урока по сосуду. Это с Доном. Со мной нет. Все потому, что у меня обе руки левые и растут они ровнехонько из жопки. Во время моих изысканий субстанция ровным блином грохалась на дно, выкинув вверх белый флаг.

       На следующий день Ведьма разрешила нам взять по маленькой баночке с проклятием, чтобы потренироваться. Я уже через тридцать минут висела на Доне счастливая до энуреза!

-Ну, угадай, кто сегодня был бомбой, на снятии проклятья?

-Ты взорвала кого-то проклятием?  –  с ужасом спросил Дон. - Я не осуждаю. Нет, я осуждаю, как ты могла?

-Не спеши, ковбой! Мы сидим в одном кабинете! Кого я могла взорвать, незаметно от тебя?

И тут вбегает молодой преподаватель, который давал нам ценные указания накануне.

-Так! У вас будет первый подопытный. Я проверил, проклятье не сложное, не глубоко поселилось. Вы должны справиться. - И все! И унесся в даль!

      Тут же зашел пожилой мужчина, мявший в руках картуз.

       А мы ж стоим, не знаем, что у него за проклятие, где оно. Дон, правда, был сама любознательность. Спросил и записал имя, возраст, пол, детские болезни.

      Я, в это врнмя, полезла в шкаф за банкой для проклятия. Маленьких не было, поэтому я сразу достала литров на пять.

-Кого вы собираетесь этим укокошить? – нервно спросил подопытный. Вопрос был пророческий…

7. Первый пациент

      Мы усадили пациента напротив себя.

       Сидит он, наивный, как Дюймовочка, и не знает, что мы вынашиваем план по его спасению. План вынашиваем, но как приступить к его реализации – не понимаем. С сосудом же, как было? Мы его мацали со всех сторон, и искали брешь в проклятии, чтобы зацепить его. Мацать живого мужика, наверное, не комильфо, можно и по соплям получить.

       Но, задание есть задание, мы почесали затылок, сделали поправку на снег, ветер и полярную звезду, и, перекрестясь, взяли мужчину за обе руки, закрыв глаза, и погружаясь в транс.

              Не знаю, как у Дона проходил этот процесс, но я, как будто провалилась в водоворот, как Алиса в нору, погружаясь в воспоминания человека, видя основные вехи его жизни, горести, радости, добрые и не очень поступки. События проносились экспрессом, и нужно было остановить движение в тот момент, когда жизнь нашего пациента безвозвратно изменилась, встретившись с проклятием.