-Все, готова? – спросил он, видя, как я слюнявю последний конверт.

-Да. Но я одна не пойду. Мне страшно. Это моветон! Ты же не бросишь одинокую девушку? А если дикие звери? А маньяки? А если ногу сломаю? Поскользнусь и все, конец карьеры фигуристки!

-Ты фигуристка?

-Нет. И не стану, если упаду! – пришлось в конце пустить слезу. Дон закатил глаза и кивнул.

     В комнату осторожно втекла Зира.

-Все живы? – аккуратно спросила она.

-Да! И мы идем на почту! Дон согласился меня проводить. Я его убедила.

-Убедила? – подозрительно уточнила дракошка.

-Ну, как убедила…, дожала беспощадным давлением и истерикой.

-Задолбала. Я просто сдался. Извини. – ответил Зире Дон.

-Фух… Я уж думала она головой повредилась. Ан нет, все норм, в своем репертуаре. Да, и я пойду с вами.

      Я зависла, так и не поняв, обидеться мне или нет. Но потом плюнула и потащила своих провожатых на почту.

       Ну, ясен пень, сельский главпочтамт был закрыт. Находился он на окраине деревни, окна темные, на дверях амбарный замок.

-Плохо… - мрачно прокомментировал Дон.

-А когда отправляют почту? Утром? Может успеем?  –  спросила у него.

-Нет. Возничий ночью забирает мешок и увозит в магонакопитель. Утром она уже у адресатов.

-Такс… Значит нам нужно, чтобы эти конверты попали в мешок до отправки.  Придется взломать почту.

-Что? – опешил Дон. И тут началось сольное выступление – «Да ты…, да я…».

-Не, ну так-то интересно. Но стрелки на циферблате слились в одну, наступила полночь. Как говорится, последняя метра ушло.

-Что? Как? Я ломаю дверь! – взревел Дон и разогнавшись ринулся к тоненькой фанерке.

      А нужно сказать, что здание было хлипенькое. Ну и Дон с одной стороны зашел, с другой вышел. На чем сейчас держалась эта халабуда, было непонятно. Мы с Зирой с ужасом разглядывали размеры ущерба. Дон ринулся в обратную сторону и встал рядом.

-Ну, чё, Матросов, закрыл амбразуру? Давай теперь без грубой силы. Заходим аккуратно! -охладила пыл Дона к разрушениям.

       Мы аккуратно, хотя, че уж теперь-то шухариться, вошли в помещение.

-Ну, где этот мешок? – шепотом спросила у Дона.

-Да, вон он, сверху, на шкафу.  – мы с Зирой, синхронно, перевели взгляд вверх. Там, на верхней полке стеллажа, лежал темно-синий мешок с золотыми кисточками.

-А как мы его достанем? – спросила Зира.

-Ну как-то ведь они его туда закидывают. Должны на что-то вставать. Ищем, чем сотрудники пользуются. – проявила я лидерские качества.

      Мы заметались по помещению.

— Вот! Нашла! -  Я вытащила изящную стремянку, раскрыла и приставила к мебели.

     Дон отодвинул меня и шагнул на лестницу. Причем, сразу на третью ступеньку. Раздался подозрительный скрежет, и лестница схлопнулась, согнув ступени пополам. Лицо Дина тоже схлопнулось, и он стал похож на камбалу-имбецилку, изгнанную из сообщества за свою страхолюдность.

     Мы с Зирой немного отогнули металл, мужчина покачнулся, беззвучно прилег и притих в философских раздумьях.

-Трындец. Как теперь забираться? –  спросила я у Зиры.

-Найдем что-то.

     Ну и мы нашли. Какие-то ящики, скамеечку, деревяшки. В итоге я забралась на кучу этого хлама и палочкой столкнула мешок, после чего сгрузила туда все письма.

     Единственной проблемой оставался Дон. С трудом привели его в чувство. Но ощущение пространства к нему пока не вернулось, поэтому он, с энтузиазмом молодого комсомольца, проделал несанкционированную дыру в стене, решив выйти на воздух.

      Многострадальный домик докалчаковского периода не выдержал, задрожал и рухнул на землю, оставив кучу камней и палок с сизым облаком пыли. Мы с трудом эвакуировались, вынося на себе мешок с корреспонденцией.