– Людмила, – вкрадчиво проговорил Романовский. – Не буду отрицать, мне жаль тебя. Мой младший сын давным-давно живёт отдельно от меня, а его сын со мной даже не знаком. Я испытываю чувство утраты… Но эта утрата не сравнится с твоей. Совсем не сравнится. Но… – Романовский сжал зубы и прорычал: – Потеря сына не даёт тебе права мстить тем, в чьих жилах течёт кровь моего рода! Не говоря уже о том, чтобы вредить клану! Твоя глупость привела к тому, что СГБ заинтересовалась нашими делами. Пусть они смотрят издали, пусть не понимают, что к чему… Пусть даже и не уверены в том, что вы с Константином связаны с нашим кланом – плевать. Такое внимание радости не доставляет!

– Вы и сами скоро обратите на себя внимание всех, кого возможно. У вас всё есть! Но вы желаете большего! И ради этого объявляете детей мёртвыми! Отправляете людей на смерть! Ха-ха-ха-ха!!! Вот это я понимаю – настоящие вайлорды! Величайший род! Опора царей!!! Твари вы, а не опора!!! Вы все дерь… К-ха!!!

Договорить женщина не успела – удар по лицу тяжёлым каблуком прервал её тираду. Власова захрипела, выплёвывая кровь, а вместе с ней и два выбитых зуба.

– В камеру эту несчастную, в безумии своём совсем позабывшую своё место, – велел глава клана. – Но убедитесь, что она всё же никак не причастна к покушению на Светлану. Мы должны быть уверены в том, что из клана нет никаких утечек!

– Есть! – в едином порыве проревели трое мужчин, выполнявших роль не только тюремщиков, но и дознавателей.

– Всё не остановишься, старый? – послышался за спиной Романовского кряхтящий голос пленницы. – Не я это… И знать не знаю, кто. Но… кто бы то ни был, жаль, что у него не вышло. Было бы здорово… Знать, что Стас Лапин страдает! Убивается от горя! Этот мерзкий гад! Этот убийца… Романовский!

– А? Вы дети Владимира Князева? – с недоумением переспросила Вита.

Через секунду к ней пришло осознание услышанного, девушка широко распахнула глаза, и…

– Мы не знали о войне «Серых Орлов» с Добриными, когда жили у вас! – выпалила Света до того, как Вита успела что-то сказать. – Даже когда Стас рассказал Льву Алексеевичу о нашем отце, на утро после того, как вы спасли меня от Ральфа, Лев Алексеевич и словом не обмолвился о ней! Мы узнали обо всём этом позже, когда я вернулась к отцу после войны с «Багряными псами».

Вита медленно выдохнула и неуверенно улыбнулась:

– Ну раз вы не знали… И вы не вернулись к «Серым орлам»… Да и раз ты говоришь, что дедушка знал.

– Знал, – произнёс я, когда она замолчала. – А после войны я рассказал твоему отцу и двоюродному деду. Собственно, после моего рассказа нас и попросили спешно покинуть квартал.

– Да, я помню… тогда удивилась, – закивала Вита, всё ещё пребывавшая в растерянности. – Но деда Леонида легко можно понять, в той войне он потерял сына, обоих сыновей и невестку… Да…

Я поморщился. Одного из его сыновей как раз и убил наш отец лично. Как и первую жену Ильи Добрина.

Я взял себя в руки и как можно спокойнее произнёс:

– А за день до твоей свадьбы я рассказал обо всём твоему дяде.

– Дядя Илья знает? – ещё сильнее удивилась Вита. – И он…

– Он принял нас, – улыбнулся я. – Даже сегодня звонил, переживал за Свету. Правда, чтобы это принятие произошло, нам пришлось с ним долго и упорно делать друг из друга отбивные.

– Вот значит, как всё было… – пробормотала Вита. А затем тряхнула собранными в хвост золотыми волосами. – Горжусь дядей и дедом! – решительно заявила она. – И благодарна вам за то, что доверили мне свою тайну. Не переживайте, моё отношение к вам не изменится, – она окинула нас тёплым взглядом.