– Не засиживайся допоздна. У тебя завтра с утра занятия.

От его заботы боль в груди становится нестерпимой. По щеке скатывается первая слеза, а я продолжаю улыбаться, чтобы Стас, не дай Бог, ничего не заподозрил и не примчался сюда посреди ночи выяснять, что случилось, потому что не смогу я ему ничего объяснить и под страхом пыток никогда не признаюсь в своих чувствах. Уверена, как только он о них узнает, я потеряю его навсегда. А это куда страшнее, чем ужин с его любимой женщиной.

– Не буду. И ты ложись спать. Тебе завтра на работу.

– Уже собираюсь. Спокойной ночи, малышка.

– Спокойной ночи, – выталкиваю из себя с силой и, сбросив звонок, закрываю глаза, чувствуя, как текут из-под ресниц слезы, которые я снова не в силах остановить. Как мазохист, представляю, что Стас сейчас не один, и захлебываюсь в собственной боли.

Наутро просыпаюсь с тяжелой головой и опухшим лицом. Алиса ничего не говорит, молча накрывая на стол, но по ее поджатым губам догадываюсь, о чем она думает.

– Все в порядке? – наконец, не выдерживает подруга.

– Да, а что? – пытаюсь казаться спокойной и даже равнодушной.

– Да так, ничего.

За окном разгар весны. Солнце бьет в распахнутое окно, смешиваясь с ароматом просыпающейся природы и звонких трелей беззаботных воробьев. Еще немного снега чернеет в темных подворотнях, куда не достает солнце, но в остальном город уже избавился от ледяного панциря.

– Жаль, что сейчас нельзя просто выйти и прогуляться, – жалуется Алиса, сидя на подоконнике и подставляя весенним, но уже жарким лучам солнца оголенный бледный после зимы живот. – Все эта дурацкая пандемия.

Да, всем известный вирус внес серьезные коррективы в нашу жизнь. С одной стороны при переводе на дистант стало проще учиться, а с другой – сидеть целыми днями в четырех стенах – так себе занятие. И Алису в ее страданиях я прекрасно понимаю.

От невеселых мыслей отвлекает телефон. Тяжело вздыхаю, увидев на экране имя, но все же отвечаю.

– Да, Макс.

Подруга при моих словах тут же оживляется и разворачивается ко мне всем телом, свесив ноги с подоконника.

– Привет! – слышу в трубке голос и демонстративно отворачиваюсь от подруги.

– Привет! – произношу без особого энтузиазма.

– Как дела?

– Нормально.

– Чем занимаешься?

– Макс, ты что-то хотел? – догадываюсь я, чего он хотел, поэтому и спешу поскорее от него избавиться.

– У нас тут намечается небольшая вечеринка, – начинает Макс неуверенно. – Шашлыки, барбекю, пиво. Не хочешь поехать?

– Вечеринка? – удивляюсь я. – Сейчас? Везде же самоизоляция.

Хотя о чем это я? Когда Макса останавливали какие-то запреты?

– Вечеринка будет в загородном доме родителей моего друга. Никто ничего не узнает. Все на свежем воздухе с соблюдением всех мер безопасности.

Я даже догадываюсь, о каких мерах идет речь. Нет, не мой формат. Да и Макс, несмотря на все попытки Алисы свести нас, не в моем вкусе.

– Так что? – напоминает он о своем вопросе.

– Нет, я, пожалуй, останусь дома.

– Да брось, будут все свои. Киря с Сашкой, Антон с Евой.

То есть все по парам. Вздыхаю, понимая, к чему клонит Макс.

– Просто как друзья, – понимает он меня без слов.

– Не знаю, Макс. Пока не могу ничего сказать, – не знаю, почему сразу не отказываю ему.

– Ты подумай. Погоду обещают классную, тепло. Можно зависнуть на пару дней. Все равно же майские. Нажарим мяса, оторвемся. Не все же грызть гранит науки.

– Я подумаю, – спешу попрощаться с ним.

– Что хотел Макс? – тут же рядом на диван падает Алиса.

– На вечеринку звал, – отвечаю равнодушно.

– И почему ты отказалась?

– Ты серьезно? – смотрю на нее удивленно.