Наконец и пригороды остались позади. Через сорок минут полета над темной равниной с редкими тусклыми огнями далеко внизу машина пошла на посадку. Пилот включил прожекторы, как бы желая предупредить о прибытии. Резкий свет вырвал из мрака пустой загон, двухэтажный дом, мокрые кусты во дворе, дрова под навесом, беседку. Желтый свет из широких окон пробивался сквозь дождливую хмарь, освещал раскисшую землю перед крыльцом. Полубой задумчиво почесал затылок. Да-а, дыра дырой… Он ожидал всего, но чтобы Дик Сандерс уединился в забытом богом углу? Дик любил свет, тусовки, женщин и выпивку… хотя пить можно и в одиночку. И если он пьет в одиночку, то как напарник уже никуда не годится…

Глидер завис посередине двора, Полубой распахнул дверцу, подхватил сумку и выпрыгнул наружу. Под ногами чавкнула глина. Риталусы выскочили из машины, пилот аккуратно поднял глидер, и через секунду тот скрылся в дождевой пелене. Полубой выругался, вытер лицо ладонью и сделал шаг по направлению к дому. Что-то было неладно – по спине побежал озноб. Такое ощущение бывало, когда Касьян проходил силовое поле чужого корабля при абордаже, однако после Хлайба он заметил за собой странную способность чувствовать электронное наблюдение. Разница в ощущениях была ничтожной, но Полубой уже классифицировал ее – сейчас он находился под куполом подавления датчиков движения и биосенсоров.

– Однако… – протянул он. – Хорошо же тут встречают старых друзей.

Поднявшись на крыльцо, Касьян толкнул дверь, пропустил вперед риталусов и оказался в прихожей. Что-то будто пробежало по лицу и телу, он догадался, что его сканируют на предмет оружия.

За распахнутой из прихожей дверью он видел зал. Судя по отблескам на паркетном полу и обшитых деревом стенах, там горел камин, а если принять во внимание запах, то можно было с уверенностью сказать, что гостя ждали – аромат жареного мяса проголодавшийся Полубой спутать ни с чем не мог.

– Ричард, – позвал он, – завязывай в игрушки играть!

– Проходи в комнату, – отозвались знакомым голосом, – я сейчас.

Полубой скинул запачканные глиной ботинки и вошел в зал. Риталусы, оставляя на паркете следы лап, протопали к камину и устроились на мохнатом ковре. Приглушенный свет лился из настенных бра, освещая накрытый стол в центре комнаты. Тарелки тонкого фарфора казались прозрачными, хрустальные бокалы и графин искрились радужным светом. Обоняние не подвело – в камине, на вертеле, проворачивался поросенок фунтов на тридцать.

Полубой крякнул, развязал рюкзак, достал из него две литровые бутылки «Династии» и водрузил на стол.

– Вот теперь порядок, – пробормотал он.

Дверь в соседнюю комнату была распахнута, и Полубой переступил порог. Сандерс сидел перед панелью из нескольких мониторов, бегая пальцами по пульту.

– Один момент… – сказал он, не поворачиваясь. – Всё! Чисто. – И, поднявшись с кресла, широко улыбнулся: – Ну, здравствуй.

– Здоро́во.

Они обнялись, Полубой похлопал Сандерса по спине, оторвал от себя, разглядывая. Дик был все такой же – смазливое смуглое лицо, обворожительная улыбка, уверенный взгляд.

– Ты еще больше стал, – сказал он, – не обхватишь!

– Растем, – прогудел Полубой. – А ты никак не успокоишься, – он кивнул на мониторы. – Мне говорили: Сандерс на пенсии, а ты – вон, целый комплекс слежения у себя разместил. Я еще во дворе почувствовал, что меня просвечивают.

– Не только тебя. Мои… друзья устроили тут тестирование оборудования нового спутника, в безлюдной, так сказать, местности, так что весь район накрыт «куполом» со спутника, отсекающим возможную утечку. Но, кажется, все тихо.