И, безусловно, повод к этому письму – наш младший сын восьми месяцев, которому я даю грудь по требованию помимо пюре из цыпленка и зелени, фруктов и некоторых круп. Ребенок относительно в порядке, в последнее время только с бронхитом. И хотя я и сопротивлялась, в итоге дала антибиотик, бронхорасширяющие и кортикостероиды… (Кстати, если вы знаете какой-нибудь менее агрессивный метод, я была бы очень признательна.) У нас проблема с яслями, так как ребенок плачет гораздо больше остальных. Воспитатели считают, что дело в том, что у нас нет строгого распорядка дня (ГВ по требованию) и что я его плохо воспитала, так как он привык спать у груди, успокаиваться у груди и т. п. Они говорят, что нельзя совместить ясли и систему свободного вскармливания. Так что или оставлять его дома, или давать грудь по расписанию, так как ребенок в стрессе. Как Вы понимаете, я убеждена в необходимости ГВ по требованию, но не знаю, как убедить в этом воспитателей. Я понимаю, что та привязанность, что есть между нами, больше той, что у детей, у которых нет кормления по требованию. Мне хотелось бы получить какой-нибудь совет. Возможно, они правы и стоит забрать его из сада, но тогда мне придется оставлять его с няней, и проблема не разрешится. Хотелось бы услышать мнение эксперта, чтобы прояснить нашу ситуацию.
Заранее большое спасибо, надеемся на ответ.
Марибель
18 января 200*
Дорогая подруга!
То, что Вы описываете про старшего, – это не кошмары, это больше похоже на ночные страхи.
Кошмары обычно происходят во второй половине ночи, когда чаще видят сны. Кошмар – это пугающий сон. Ребенок просыпается и начинает кричать, напуганный увиденным во сне (если он уже немного подрос, то может рассказать свой сон). Он ищет контакта с родителями, успокаивается от этого, и может пройти достаточно много времени, прежде чем он успокоится и снова заснет. Если ребенок проснулся от кошмара, самое лучшее обычно – остаться рядом с ним или отнести его в кровать к родителям и уверить, что это был только сон.
В отличие от кошмаров ночные страхи случаются в первой половине ночи, во время частичного пробуждения из глубокой фазы сна, в которой нет сновидений. Когда ребенок кричит, ему ничего не приснилось и не снится в этот момент, он даже не совсем и проснулся. Он не ищет утешения родителей (так как не совсем проснулся и не отдает себе отчет в том, что родители рядом) и, будучи напуган, может даже отталкивать их. Через несколько минут все проходит, и он снова засыпает. Часто родители, видя, что ребенок их отталкивает, настаивают на своем до того, что будят его окончательно (вероятно, это и происходит, когда Вы его «ругаете»). Проснувшись, ребенок быстро успокаивается, он не напуган, не помнит никаких снов, и даже, возможно, приходится убеждать его в том, что он кричал. Но так как его окончательно разбудили, должно пройти время, чтобы он снова мог уснуть. Так все происходит?
Когда ваш сын кричит ночью, поспешите к нему, попробуйте потихоньку заговорить с ним, прикоснуться к нему. Если видите, что это его не успокаивает, если он Вас отталкивает или не замечает, просто останьтесь рядом, наблюдая за ним. Увидите, как он более-менее быстро успокоится, так же как когда Вы его ругали, и снова спокойно заснет.
Относительно малыша: пятьдесят лет назад Джон Боулби заметил, что реакция ребенка на расставание с матерью зависит от его возраста и от качества их первичной связи. Дети младше трех лет, у которых была большая привязанность к матери, при расставании страдают и плачут больше. Ребенок, на которого меньше обращали внимания, меньше плачет (возможно, потому что не так сильно ощущает разницу). Так как наше общество отсутствие плача воспринимает как «хорошее поведение», возникает миф об «избалованном и плохо воспитанном» ребенке, у которого сильная связь с матерью, и он плачет в отчаянии, если теряет ее из виду. С пятилетними детьми происходит все с точностью до наоборот: те, у кого была сильная связь с матерью, – более спокойные и уверенные в себе, поэтому расставание переносят лучше.