С каждым днем я стал замечать, что взгляд девушки становится все более безжизненным, тусклым. В нем больше не было ни страха, ни безысходности, только пустота. И порой, ловя на себе очередной взгляд Милы, я чувствовал себя не в своей тарелке. Но тем не менее не перестал ее изводить, полагая, что она хорошая актриса. Что стоит приложить еще немного усилий – и девица покажет себя настоящую.

Я не особо люблю все эти светские мероприятия, но иначе нельзя. Кучка отмороженных безумно богатых людишек, что любят хвастаться друг перед другом новой виллой, яхтой или тачкой. Но только среди такой кучки ненормальных можно найти выгодного партнера.

Сегодняшний банкет не был исключением. Не успел я выбраться из машины, как тут же засверкали вспышки камер, а довольно наглые репортеры стали пихать в лицо микрофон, выкрикивая вопросы. Спасибо ребятам, они быстро сориентировались и отодвинули их в сторону.

Отдернув пиджак, я осмотрел присутствующих.

Самолюбивые, завистливые, ненавидящие, презрительные взгляды и лживые, искусственные улыбки бывших и нынешних партнеров, знакомых и их знакомых.

Хищные глаза девушек, что мечтают прибрать к своим рукам мужчину с кошельком потолще. Наряды этих девиц были столь коротки и открыты, что совсем не оставляли места для фантазий, а от цветовой гаммы в глазах рябило.

«Лучше бы я остался дома и поработал, – подумал я, приближаясь к автомобилю сестры. Открыв дверцу, я встретился со взглядом Милы. Немного непривычно было видеть на лице девушки столько косметики. – Не припомню, чтобы она вообще ею пользовалась».

Я рассматривал ее внимательно, не спеша, впрочем, как и девушка меня. Взгляд Милы безразлично скользнул по моей фигуре и остановился на лице. В считанные секунды девушка преобразилась, взгляд потеплел, а губы растянулись в нежной, привлекательной улыбке.

Растерявшись от такой реакции, я нахмурился, пытаясь понять причину такой перемены. Но не успел даже ничего предположить, как с губ девушки слетела улыбка, а в глазах вновь поселилось безразличие.

Ничего толком не понимая, протянул руку, чтобы помочь выбраться, но она отпрянула как от прокаженного. Окончательно запутавшись в эмоциях девушки, я отошел в сторону, давая возможность ей выйти самой. Чем она быстро и воспользовалась (не при помощи Виты, конечно), останавливаясь неподалеку.

Когда же я, наконец, соизволил уделить внимание сестре, то готов был выругаться вслух, после чего запихнуть Виту в автомобиль и отвезти домой, где со спокойной душой надавал бы ремня. Но вместо этого я улыбнулся и сквозь стиснутые зубы спросил:

– А что, менее вульгарного платья не было, например, как у Милы?

Вот только на тот момент я еще понятия не имел, какое платье у Милы. А когда перед моими глазами предстала ослепительная, обнаженная, белоснежная спина девушки, я только и смог втянуть через нос воздух, стараясь удержать себя в руках.

Перед глазами тут же всплыл образ хрупкой фигурки в скромном белом нижнем белье. Все это время я тщательно старался выкинуть его из головы, забыть и больше не вспоминать. И, казалось, мне это удалось, не с первого раза, конечно, но удалось.

Но сейчас, стоило только увидеть обнаженную спину девушки, как сознание тут же подкинул другой образ. Маленькие хрупкие плечики, небольшая грудь, прикрытая тонкой белой тканью, плоский животик. Округлые бедра, небольшой белый лоскуток, прикрывающий самое сокровенное, и стройные ножки.

Неожиданно возникло безумное желание плюнуть на чертов банкет и отправиться домой, чтобы дать ремня не только сестренке, но и этой девице. Но вместо этого я шел вперед, мило улыбаясь, когда внутри все горело огнем.