– А в Дубае на отдыхе?

– Не совсем. Больше по работе.

– Правда! А кем вы работаете? – непроизвольно вырвалось у Наташи.

Она тут же смутилась: «Вот дуреха! Ну кто с первой минуты знакомства интересуется подробностями личной жизни!» Но вопрос уже вылетел, назад не засунешь, да и Саше он не показался неловким. Он засмеялся.

– Раньше – гидом. Три года. Наладил связи, а теперь приехал по делам фирмы.

– Здорово. Значит, вы и Дубай хорошо знаете?

– Конечно. Например, вон на том берегу – Шарджа, другой эмират.

– А я думала, что это Дубай продолжается.

– Нет. У эмирата Шарджа свой шейх и своя власть, но территориально они соседи.

Дружат улицами, домами и семьями, наверное, – пошутил Саша. – Кстати, я вам советую посетить этот город.

– А чем он отличается от Дубая? – спросила Наташа.

– Он более тихий, спокойный. Здесь много парков, садов, минаретов. Если Дубай – это современный город с футуристическими небоскребами, то Шарджа – уютный уголок мусульманских традиций.

– Ой, как интересно!

Оказалось, что с греком Александром, или Алексом, было легко и весело разговаривать. Они вышли из воды и переместились под пляжный грибок. Наташа уже серьезно волновалась, что обгорит, пересидев на солнце. Болтали обо всем, что в голову придет. В порыве откровенности Наташа поведала новому знакомому о своих злоключениях.

– Как же вы так неосторожно, – покачал головой Алекс, выслушав ее историю.

– Неужели арабы такие наглые люди?

– Ну, что вы! – засмеялся Алекс. – Коренным арабам туристы нужны, как собаке пятая лапа. Доход приносят – и хорошо. Большинство из них вообще не работают: нет нужды, на нефти сидят. Весь обслуживающий персонал: таксисты, водители, официанты, горничные, администраторы – это наемные работники.

– Неужели!

– Да, как правило, это бедняки пакистанцы, филиппинцы, индусы. Вообще, на рынке труда в Дубае все ниши распределены по национальностям. Ваш шофер – это пакистанец, который приехал на заработки. Получают водители около семисот долларов, из которых пятьсот отправляют семье.

– А на что сами живут?

– На остаток. Жилье скромное им дают, питание тоже.

– Если ему работа нужна, почему тогда ко мне приставал? Не боится ее потерять?

– Здесь вы сами виноваты. Восточный мир имеет другую культуру. Если женщина улыбается и при этом смотрит в глаза, значит, она подает сигнал: я готова к контакту.

– Ужас какой. Но ведь улыбка – это просто элемент вежливости, не больше.

– Для европейца – да. Например, в Испании вообще принято при приветствии целовать в щеку. Представляете, вы садитесь в такси, а водитель выскакивает и начинает вас целовать.

– Я бы точно шарахнулась в сторону.

– Вот видите! В каждой стране свои обычаи. То, что кажется европейцу нормальным и естественным, на востоке шокирует и воспринимается по-иному.

– И как мне теперь поступить дальше?

– Не улыбаться и не смотреть прямо в глаза – только так! Вы пить хотите?

– А разве можно?

– Если незаметно, то можно. Видите, автомат стоит? Я сейчас принесу воду.

Он легко вскочил и быстро пошел к автомату-холодильнику, который одиноко прислонился к зданию в глубине пляжа. Наташа опять осталась одна, но теперь она почувствовала уверенность, и поэтому смело посмотрела в сторону автобуса. С водителем творилось что-то невероятное. Он выглядывал из распахнутой двери и активно махал Наташе руками, показывая на часы.

Наташа недоуменно пожала плечами и достала телефон: на циферблате стрелка показывала 12-15.

– Что тебе от меня опять надо? Времени еще вагон!

Но червячок сомнения уже зашевелился в душе: а вдруг он сейчас уедет! Что тогда делать? Как добираться до отеля? Просить о помощи Алекса? Конечно, мысль такая мелькала у нее в голове, но, как известно, обжегшись молоком, дуют на воду. Водитель автобуса – зло знакомое и понятное, а вот Алекс – кот в мешке. Неизвестно, что скрывается за широкой улыбкой.