Я киваю, и мы покидаем кафе.

На выходе я обращаю внимание – внедорожника уже нет на месте.

Вот всё-таки та эта машина была или нет? И если та, то что с того? Я брошусь на водителя с вопросом: это вы были той ночью со мной? По глазам, может, и узнаю... Господи, стыдоба-то какая!

Все! Забудь, Стася, забудь.

Ничего этого не было. Просто кошмарный сон.
В небольшом магазинчике недалеко от вокзала мы покупаем туфли. В тон платью не находятся, но что-то похожее, да и довольно дешевое. А потом Натаха меня удивляет. Тянет за руку через дорогу и останавливается у дверей парикмахерской. Я понимаю, что она задумала, и отрицательно мотаю головой:

– Нет, Наташ. Я не потяну.

– Не дури. Тут моя Катька работает, скидку сделает.

Я вздыхаю и захожу следом. Очереди нет, прохладно, только легкий запах, какой-то химический, что ли.

Катя, Натахина сестра, улыбается из-за стойки администратора и после недолгих приветствий отдает меня в руки мастера. Симпатичная улыбчивая блондинка качает головой, пока осматривает мою стрижку, а потом восклицает:

– И кто вам сотворил этот ужас?

– Сама, – отвечаю тихо и вспоминаю, как моя коса падала на пол, на сарафан с бурыми пятнами.
Веду плечами, потому что по спине бегут неприятные мурашки, а мастер говорит:

– Ничего, сейчас наведем красоту.

Я покорно киваю. Пусть делает что хочет…

В итоге мне равняют волосы, немного проводят такими дырявыми ножницами, чтобы концы как рваные получились, и делают светлее. Теперь я не светло-русая, а можно сказать, что блондинка. Но у корней потемнее. Я как будто старше стала. И даже не верится, что я – это я, пока рассматриваю себя.

– Вам нравится? – интересуется девушка-парикмахер.

– Да, – выдавливаю из себя.

Как-то тяжело поднимаюсь с кресла и иду к администратору, чтобы заплатить. Наташа с Катей щебечут, улыбаясь, а потом дружно начинают хвалить мою новую прическу. Я отдаю в кассу смешную сумму, а Наташка говорит:

– У нас через полчаса автобус, пора идти.

Мы прощаемся. Подруга обещает вскоре приехать к сестре на неделю, как только меня замуж отдаст.
Да… Остается совсем немного. Ничего, я верю, что у нас с Митей все получится.

Мы с Натахой садимся в автобус, в самый конец салона. Людей мало, и я решаюсь. Как только покидаем город, я наклоняюсь к уху подруги и говорю:

– Наташ, мне надо тебе кое-что рассказать.

Она поворачивается, смотрит на меня удивленно сначала, а потом подозрительно.

– Стаська, что случилось? Замуж передумала? Не занимайся ерундой и не накручивай себя.

– Нет-нет, – убеждаю ее. – Просто… Помнишь тех парней, что приезжали смотреть дом твоей бабушки?..

– Ну… Стася! – восклицает она на весь автобус, а я шикаю в ответ. – Неужели?..

Я на секунду зажмуриваюсь. Уже жалею, что начала этот разговор, но поделиться хочется. Авось, и легче станет. А Наташка вон какая проницательная. И я начинаю говорить. Тихо, мало, без подробностей… И при этом даже не смотрю подруге в глаза. Стыдно.
После моей короткой речи Натаха замолкает, а потом твердо говорит:

– Мите ни слова! Он, возможно, ничего не поймет. А если что, всегда можно найти отговорку.

– Но… Я же его предала, обманула.

– Стася, господи, ты совсем идиотка? – снова повышает голос подруга. – Хочешь, чтобы тебя на всю деревню ославили? – Я неистово начинаю трясти головой. – Вот… Так что выключи свою совесть и включи мозги. Ничего уже не изменишь, а тебе надо жить дальше. Поняла меня?

– Да, ты права, – соглашаюсь и отворачиваюсь к окну.

– То-то же. И больше никаких соплей! Забудь и живи дальше.

Теперь я, не раскрывая рта, выдаю что-то наподобие: «Угу», и смотрю на сменяющийся пейзаж.