Если быть честной, мне вообще было мало всего. Да, я, как и большинство людей, хотела все и сразу. Наверное, во мне говорит юношеский максимализм, но пока я не могу ничего с собой поделать. Придя в ресторан, я почему-то была уверена, что будет легко и просто, ведь место у него настолько удачное, что только ленивый пройдет мимо. Но делали все именно это — проходили мимо. Руководить было некем и нечем. Зацепить кого-то пением я тоже не могла, ибо петь для пары человек в день — это идиотизм чистой воды. Так я ударилась в изучение ресторанного дела и в то, как бы его быстрее раскрутить. Подходить к Игорю и спрашивать его о чем-либо, было смерти подобно.

Во-первых, в своем доме он появлялся ближе к вечеру, всегда угрюмый и без настроения. Я банально боялась открыть рот, при виде его я произносила, разве что, дурацкое «здрасьте», на что он кивал и молча уходил в свою комнату. Иногда он сам ко мне приставал с неизменным обсуждением моего внешнего вида. Правда, надо отдать ему должное, он меня хвалил. Целых два раза. Первый что-то типа «поздравляю, Олеся, теперь у тебя на лице появилось что-то похожее на лицо» и второй раз внимания удостоились мои руки «поздравляю, теперь они не напоминают культяпки».

Как ни странно, за какие-то полтора месяца я привыкла к его поведению, и меня не смущало то, что он такой своеобразный. Инна и по сей день говорит «не лезь к мужику, пока помогает», я и не лезу, и без того понимаю своими восемнадцатилетними мозгами, что каким бы гадом он ни пытался казаться, он хороший. Просто, наверняка в его жизни случилась какая-то задница, от того и ходит такой… в общем, такой.

Но с другой стороны я понимала, что рано или поздно мне все равно придется к нему обратиться, потому что все, что связано с рестораном — надо менять.

— Я тебе говорил, чтобы ты так не сидела? — поднимаю голову на нависающего надо мной Игоря, и моментально вся скукоживаюсь от его внешнего вида. Опять злой и небритый. Совершенно не интересуясь моим мнением, он берет меня за ногу и тянет ее вниз.

— Но у меня чистые носки, я не испачкаю обивку дивана.

— Зато в дырках.

— Нет там никаких дырок! Они новые.

— Знаю. Просто не подгибай под себя ноги, меня это бесит. Как дела? — небрежно интересуется он, садясь рядом со мной.

— Нормально.

— Как успехи в ресторане?

— Там нужно все менять, — наконец не выдерживаю я. — Начиная от названия, заканчивая интерьером. И для этого нужны деньги.

— Категорически, нет. Название останется прежним.

— Но оно не подходит под концепцию, которую я придумала и вообще оно какое-то…

— Я сказал, название остается прежним и это, мать твою, не обсуждается! — резко выдает он, вставая с дивана. — Увижу еще раз обгрызанный ноготь, отобью всю твою плоскую задницу. Ты поняла меня? Я не для того тебя отводил к мастеру, чтобы ты питалась грязью из-под ногтей. И волосы заколи.

— Что, везде валяются?

— Нет, просто некрасивые.

Сказал, как отрезал. Хотя нет, не так, не отрезал, а словно налысо постриг. И ведь я не грызла ногти, он сам сломался. Наверное, так обидно мне не было даже в первый раз. Сейчас же, понимая, что я делаю все для того, чтобы измениться в лучшую сторону, а в ответ мне прямо говорят, что я урод! Ненавижу!

Наверное, именно с этого дня я превратилась в самую настоящую маньячку, теперь в ход пошли луковые маски. Вонь была страшная, но мой непосредственный хозяин этого не замечал, во-первых, потому что делала я их на ночь, а во-вторых, Игорю вообще было по фиг, иногда мы вообще не виделись в течение нескольких дней. И я не понимала, как он может оставлять меня одну в доме, да, может, я все украду или начну лазить по запертым комнатам. А, может, действительно в доме были камеры, поэтому он с легкостью оставлял меня одну, в любом случае, все это было по меньшей мере странно.