— Третья кто?

— Злата Мельникова дочь. Сыну ее…

— Эту тоже в шею, — перебил княжич. — Она меня из опочивальни выставила, не было у нас ничего.

— А девочка?

— Приводи, на девочку посмотрю. Зовут как?

— Варька.

Княжич закатил глаза, падая на лавку. Варька! Как коза какая-то! Ну, Велька, ответишь еще, за то, что дочку Бурого назвала таким глупым именем!

Привели девочку: тихую, испуганную, с огромными серыми глазами. Обычный ребенок, только худой очень, заморенный. Хотя Ольг в детях и не понимал ничего.

— Говорит хоть? — с тоской спросил у ключницы. — Или малахольная?

— Говорит, княже, умненькая девочка. Пугливая только.

— Раздень ее. Да не хлопай глазами, дура. Знак я погляжу. Если есть — точно моя.

Круглое родимое пятно под лопаткой твердо убедило Ольга — дочка от него. Что ж, вот он и стал отцом. Рано и неожиданно, но обратно дитя уже матери в живот не запихать.

— Варвара, стало быть, — задумчиво протянул княжич. — Марфа, нянька нужна будет. И горницу Варьке выделим самую светлую. Стены побелить, кровать сколотить, лавки коврами застелить. И надо будет подружек ей найти, у тебя внучка вроде была?

— Имеется, Ольг, чуть старше. Осьми годков.

— Внучку приводи, будет жить при тереме. Ермол? У тебя кто?

— Пять внуков, княжич, все парни.

— Бывает и такое. Найди мне, в общем, еще пару девчонок, будут девками при дочери моей. Да объявить на площади надо, что Варвару я дочкой признаю.

— Беровой тропой ее вести? — тихо спросил тиун.

— Ну а куда деваться? Признает ее бер, тут другого не дано.

• - —----------------

Сам Ольг к беру идти теперь разумно опасался. Что ж, время еще есть. Пусть Варька пообвыкнется в тереме, к нему привыкнет. Дитя малое ведь, от мамки впервые оторванное. Себя Ольг в этом возрасте не помнил, знал только по разговорам, что болел много, а немного постарше стал — так его иштырцы украли. А Варька, хоть и мелкая, а болезненной не выглядит.

— Поди сюда, дитя, — тихо и как мог ласково позвал девочку. Даже с лавки сполз и на пол уселся, чтобы в лицо заглянуть.

Малышка ослушаться не посмела, приблизилась к страшному дядьке, крупно дрожа, едва не стуча зубами.

— Знаешь, кто я?

Покачала головой.

— Тятька я твой теперь. Скажи мне, Варя, чего ты хочешь? Игрушек, может? Сладостей? Наряд новый? Бусы? Чем мне тебя одарить?

— Ушанчика, — шепнула девочка, смешно тараща глазенки. — Живого, чтобы прыгал, — подумала и добавила: — И бусики красные.

— Будет тебе ушанчик, будут и бусы, — пообещал Ольг, протягивая руку и трогая мягкие светлые прядки волос, выбившиеся из-под платочка. — Запомни, милая: в этом доме ты — теперь княжна. Никто тебя обидеть не посмеет. А если обидит — мне сразу говори. Я разберусь. Поняла? А теперь беги, тятька щас встанет… может быть… и в кроватку пойдет.

Девочка кивнула головой, а потом прикоснулась крошечными пальчиками к его руке, улыбнулась и убежала.

Ольг тяжело вздохнул. Вставать не хотелось.

— Мальчишки-то тоже к дому будут, — неожиданно нарушил молчание тиун. — Коль княжна у нас появилась, так и защитники должны быть. Дозволь, Олег, я кого-то из внуков заберу в терем да к Варваре приставлю?

— Дозволяю. И ушана найди, а? Где я его возьму?

— Поймаем, княже.

А ключница почему-то всхлипнула и отвернулась.

Ну да, давайте тут сырость разведем. Подумаешь, ребенок! Ольг совершенно ничего не имел против детей. Были те двое мальчишек его — ничуть бы не расстроился. У многих по молодости вырастают такие вот… сорняки. Кто-то забирает их себе, кто-то выкидывает из памяти. Ольг привык в сложных ситуациях, где выбор был непрост, примерять на себя: а как бы поступил Баяр? Тут и сомнений не было — Великий хан свою кровь бы не оставил никогда. Он и чужих-то готов был взять под свое крыло!