– Мужчина лет пятидесяти, – зачастил Грамарь, – высокий, в шляпе, потертый коричневый плащ, под ним костюм с галстуком. Рожа худая, нос острый. Уходил с рынка очень испуганный, часто озирался. Шмыгнул в этот переулок.

– Ты обратил на него внимание только потому, что он испуганный, как тебе показалось, уходил с рынка?

– Есть другие варианты, товарищ майор? – с обезоруживающей простотой воскликнул лейтенант. – Это было единственное, на что я обратил внимание. У вас и того нет.

Вот черт. Это и есть та самая простота, что хуже воровства! Но выбора действительно не было. Грамарь бормотал, что с этим типом определенно что-то не то, у него интуиция, он нормальный сотрудник. Мол, вы же знаете, товарищ майор!

Градов отмахнулся, шагнул в переулок. Там, как назло, было полно народа. С этого края площадь подпирали жилые строения. Брели какие-то люди в штатском, тащили сумки и сетки. У продовольственного магазина разгружался старый «студебекер». На двери заведения висела табличка, извещающая, что оно закрыто.

Оперативники влетели в переулок, стали вертеть головами.

– Да где же он, мать его за ногу? – пробормотал Грамарь. – Полминуты назад вошел в этот переулок, далеко уйти не мог.

Сбежать этому типу было некуда. Магазин закрыт, других дверей или проулков в обозримом пространстве не было.

Оперативники двинулись вперед, заняв всю ширину переулка. Усилился дождь, небо потемнело. Влад замялся. Грузчики втаскивали в боковую дверь тяжелый ящик. А если он тоже сюда проскочил?

– Товарищ майор, вот же он! – прохрипел Грамарь. – В нише стоял, а теперь удрать норовит!

Фигурант убежал довольно далеко, пока оперативники выясняли отношения за водосточной трубой. Долговязая личность торопливо уходила, прижимаясь к стене здания. Мужчина воровато озирался, глаза его бегали, он был действительно испуган.

Клиента закрыла группа берлинцев, следующая в попутном направлении, но он оторвался от нее и предстал перед офицерами контрразведки Смерш во всей красе! Субъект обнаружил погоню, застыл, омертвел от страха. Он явно не был профессионалом и опыта шпионской работы не имел, иначе стащил бы с головы свою дурацкую шляпу!

«Дилетант какой-то», – подумал Влад, отстраняя с дороги зазевавшуюся старушку.

Люди волновались, прижимались к стенам.

Догнать этого типа было несложно. Однако он вдруг сорвался с места, перебежал по диагонали открытое пространство и шмыгнул в узкий проулок. Офицеры сорвались за ним.

Чертов грузовик выехал в переулок и перекрыл дорогу. Только этого не хватало! Водитель, очевидно, был туп и слеп. Оперативники уперлись в борт «студебекера».

– Убери машину, кретин! – дурным голосом выкрикнул Нагорный.

В одной руке сверкало удостоверение, другой он сжимал пистолет. Люди, находившиеся поблизости, хлынули врассыпную.

«Снова панику сеем», – мелькнула мысль в голове Влада.

Водитель побледнел, стал совершать судорожные движения. Он не был силен в советских специальных службах, но оружия боялся, особенно когда оно было направлено ему в лоб.

Машина дернулась, въехала на поребрик и заглохла. Матерились офицеры дружно. Нагорный продолжал орать, и у водителя окончательно упали руки.

Влад бросился к капоту. Между машиной и стеной дома сохранилось пространство шириной в тридцать сантиметров. Он протиснулся, обдирая форменную куртку, помчался с ускорением, вписался в поворот.

Фигурант уже исчез. Градов припустил по переулку, слышал, как, отдуваясь, за ним сворачивают товарищи.

Район был не самый пострадавший, по крайней мере, кирпичные заборы с двух сторон сохранились. Справа тянулась глухая стена то ли тюрьмы, то ли некоего засекреченного предприятия. Снова сыпал дождь, колючий, холодный, бил по голове, проникал за воротник.