- Буду через тридцать минут.

Реально, проходит полчаса, и мощная фигура владельца частной клиники появляется в клубе. А Марьянка еще заливала, что это закрытое заведение. Впрочем, Кононов и не в такие места заходил.

У подруги отвисает челюсть. Блондин, который то и дело опускал руку на мое плечо, заносит ее и застывает. Семен приближается к столу.

- Едем? Привет, Марьяна.

Он всегда был безукоризненно вежлив с моими друзьями и родственниками. Марьяна в прострации ему кивает.

- Присядешь, Семён?

Глупее нельзя и придумать. Кононов даже, кажется, усмехается.

- Нет. Идем, София.

Ух, я начала отвыкать от этих стальных мужских ноток. По телу прокатывается волна мурашек. Здравый смысл мне отказывает, я встаю с места, подхожу к бывшему и безумно хочу положить руку на его спину. Да что там, я бы с удовольствием скользнула ладонью ниже. Семен смотрит мне в лицо, я прикусываю губу.

Несколько секунд зрительного контакта, и он… берет меня за руку. В принципе логично, так проще выйти из темного зала. Тем более, танцующих стало больше. Кое-кто шныряет к бару. Держусь за суховатую горячую ладонь, внутри начинает вибрировать предвкушение.

У меня слишком давно не было секса. Только это может объяснить такое состояние рядом с бывшим мужем. Тем более, уже у его машины все «ожидание праздника» разлетается на куски.

- Отвезти тебя к матери? – интересуется Семён.

Качаю головой.

- Нет, я живу на квартире отца. У арендаторов закончился договор.

Мой папа сейчас не в браке с мамой, но переписал на меня свою добрачную однушку. Он всю жизнь проработал в авиации, теперь живет в Азии. Мы созваниваемся, но не слишком близки. С мамой у меня нормальные отношения, однако слушать ее сочувственные вздохи не было сил. Я еле дождалась, когда выйдет срок аренды. А вот у Кононова на этот счет свое мнение.

- Почему не продлили? У Веры Михайловны трехкомнатные апартаменты.

Он открывает передо мной дверь пассажирского места впереди. Смотрю на черный хэтчбек и уже сомневаюсь, стоит ли в него садиться.

- Я – молодая женщина и не хочу жить с мамой, Семён.

Терпеть не могу, когда меня называют женщиной. Но тут специально прибавляю себе взрослости. Да и посылаю бывшему неосознанный намек. Он – мужчина, я – женщина… Приедем в абсолютно пустое жилье. Но у Кононова свои мысли в голове.

- М-да, - щурится, - так гораздо удобнее… возвращаться из закрытых заведений.

Вспыхиваю.

- Хочешь сказать, я таскаюсь по клубам?! Да я… Знаешь, что?!

Резко разворачиваюсь, иду назад к входу. Оттуда вызову такси. Мне кажется, я даже махом трезвею, хотя голова еще кружится. Надо было додуматься позвонить Семёну! Еще какие-то желания были в его сторону. Да все, что он может, окончательно изгадить настроение. Я так тяжело дышу, что не слышу шаги за спиной. Вздрагиваю, мужская рука берет меня за локоть.

- Я хочу сказать, тебе надо быть осторожнее, - говорит он спокойным тоном, но держит крепко.

- Это не твое дело! – наши лица очень близко.

Его глаза сверкают в искусственном свете.

- Согласен. Но раз уж ты мне позвонила, сегодня я отвезу тебя домой.

Его тон припечатывает, я уже даже не дергаюсь. В нем твердая решимость. Фыркаю.

- Наверное, я просто соскучилась, - его губы в ответ на реплику легонько дергаются, - по нотациям. Едем.

Мужской рот судорожно напрягается, Семён ничего не отвечает. То-то же. Возвращаемся к авто.

Едем до моего дома в звенящей тишине. Первый раз я на сто процентов понимаю смысл этого выражения. Кононов даже не включает музыку. Я все еще злюсь, а тело так и ломает от неудовлетворенности. Еще и его дурацкий парфюм, который напоминает о тысяче моментов. Но больше никаких желаний! Выйду из его тачки и забуду о нем навсегда. Наконец, доезжаем.