У девчонки явно есть стержень, но она проиграет в борьбе с Тохой. Тот сначала дров наломает и только потом до него дойдет, но будет уже поздно.

Решительно захлопнул за собой дверь машины. Дальше оттягивать встречу не имеет смысла. Тоха и так уже на взводе. Так и не решив, какую долю информации ему выдавать, направился к его офису.

Надо приглядеться к подруге Яны. Некая Елена. Если они действительно настолько близки, возможно мы с ней сможем договориться.

АНТОН

Ждать больше не было сил. Все бесило, а в особенности то, что никак не мог выкинуть из своей головы эту чертову уборщицу. Вот что? Что в ней такого?!

Я не понимал. Мозг будто на повтор поставили. Стоит прикрыть глаза и тут же вижу перед собой ее округлую попку, обтянутую дешевыми джинсами. Или слышу дрожь ее голоса. А эти чертовы глаза…

Большую часть ночи вообще не мог заснуть. Хотелось орать от жуткого бешенства. Даже задумался сходить к мозгоправу. Бред же полнейший! Она мне никто. Таких сотни, тысячи.

Под утро задремал. Лучше бы вообще не ложился. Снова приснилась мать. Нежная, ласковая, любящая. Ненадолго хватило ее любви. Всего – то на семь лет. А потом исчезла, махнув хвостом. Хоть бы полслова написала. Ни-че-го!

Это потом отец выяснил, что она тусит на каких – то там островах с престарелым, богатым любовником.

От меня он ничего не скрывал. Рассказал все как есть. Не приукрашивая и без злости. Матери просто надоело жить с военным. И дома его нет и не богат.

Отец тогда долго ходил задумчивый, а потом отвез меня к бабушке. Обещал вернуться через год. Было обидно и страшно. Сначала мать бросила, теперь и отец. Но я верил и ждал. Перестать верить, означало сломаться.

И ведь дождался. А после все закрутилось. Отца видел редко и был он вечно уставшим. Потом бесконечные переезды. Трехкомнатная квартира, не большой дом и наконец – то трехэтажные хоромы.

А на мое шестнадцатилетие приехала она. Та, кого язык не повернулся назвать матерью. Засыпала меня подарками, а после, как ни в чем не бывало, начала вешаться на отца.

Она даже не спросила как у нас дела, как мы все это время жил без нее, как справлялись. Ей было на нас наплевать, эта женщина приехала за деньгами. Это понял и отец.

Два дня пил не просыхая, после того как прогнал ее.

И вот, спустя чертову кучу времени, мне снова приснился сон, в котором она уходит, смеясь мне в заплаканное, детское лицо.

Из раздумий вырвал подъехавший к офису Игорь. Все это время я стоял и тупо пялился в окно. Друг долго не выходил из машины, настолько, что еще немного и я бы сам вышел к нему.

Как только Игорь вошел в здание, плюхнулся в свое кресло и попытался придать лицу скучающее выражение. Так я и скучал, пять минут, десять, пятнадцать.

К черту!

Вскочил как в задницу ужаленный. Поверьте, я точно знаю о чем говорю, испытал как – то на собственной… шкуре.

Вылетаю в приемную, а там…

Пока я себе нервы накручиваю, этот ловелас несчастный с милой улыбочкой вьется возле Леночки. А та ему отвечает взаимностью. Глазки горят огнем, щечки раскраснелись и на губах загадочная, предвкушающая улыбка.

То же мне, не такая она. Хорошая. Угу. Опять повелся как последний придурок. Относился с уважением. Ни с кем не гуляет, с работы уезжает всегда с одним и тем же парнем.

- Может быть вам кабинет освободить? – прислонился плечом к косяку.

Хотел сказать спокойно, даже скучающе. Но судя по тому как эти двое вскинулись, ничего у меня не получилось.

- Здоров, Тох, - с улыбкой направился ко мне Игорь.

Пожал ему руку и прежде чем скрыться с ним в своем кабинете, выдал Леночке пару заданий. Раз есть время любезничать с мужиками, значит, она уже все сделала. А если нет. Что ж, ее проблемы.