— Не понял, — хватаю её за плечи и хорошенько трясу. Хочу вытрясти из её головёшки всю дурь. — Ты прикалываешься сейчас надо мной? Яна, ты с ума сошла или у тебя бешенство матки? Ты чё, собралась спать с ним?!

— Нет, я на полном серьёзе с тобой разговариваю. Вижу, ты не особо рад моему внезапному бешенству матки, но я могу пообещать, что мы с Демидом постараемся быть как можно тише.

От такого бесстыдного! Безрассудного! Аморального поступка я в шоке. Да у меня даже слов не находится, чтобы ответить ей.

Мозги превращаются в кипящую бесформенную массу. Кулаки инстинктивно сжимаются. Становятся кувалдами, предназначенными для убийств, но сделать я ничего не могу ни ей, ни Демиду.

Какое я имею право?

Словно на автопилоте иду в кухню. Растопыриваю заветный ящик с бухлом и распечатываю бутылку вискаря. Заливаю свою злость алкоголем, думая, что это как-то поможет потушить яростный огонь внутри. Но нет. Как керосин виски с новой силой воспламеняет всего меня целиком.

К тому же за дверью в комнату начинается возня, а потом наступает то, чего я так боялся.

Что это? Она в отместку мне решила переспать с парнем, которого совсем не знает?

Боже, кем она стала.

Хожу по квартире, как по раскалённым углям, стараясь не обращать внимание на стоны Яны, но не могу. Они эхом проносятся в моей голове и застревают глубоко в сознании. Именно в той части, отвечающей за здравомыслие.

Стоны только усиливаются, равно как и мой гнев, набирающий обороты.

Я одеваюсь, забираю ключи с телефоном и сваливаю из дома, прихватив с собой бутылку вискаря.

15. Глава 14. Яна

— Кажется, мы сломали кровать, — сдавленно произносит Демид, покатываясь на полу от смеха.

Если я сейчас же не прекращу скакать на кровати как на батуте, то меня тоже разорвёт от смеха на куски.

— Это очень и очень плохо. Мне точно влетит кое от кого, — кусаю щеку, лишь бы не рассмеяться в голос.

Да, я сошла с ума, раз привела к Кириллу в дом малознакомого парня. И да, у меня поехала крыша, раз я уговорила Демида разыграть своего "брата".

Но что поделать? Мне было обидно, а обиженные девушки, как известно, способны на многое. Даже на то, чтобы инсценировать акт страстной любви.

Но я-то знаю, что это лишь фальшивка.

От этого обида никуда не делась, если только стало капельку легче.

Настроение я себе подняла так уж точно. Демид справился со своей задачей на все сто.

— Эх, жаль, не соберу коллекцию подписей. После такого он вряд ли оставит мне свой автограф, — говорит Демид, развалившись на полу.

Весь красный как помидор, он подпирает ладонью щеку и как-то загадочно осматривает меня. Становится даже неловко от его пристального, изучающего взгляда, и поэтому я накрываю себя одеялом с головой. Или не поэтому, а потому, что он начинает что-то понимать.

— Так ты узнал моего брата?

— Те, кто хотя бы немного интересуются хоккеем, знают Ярого.

— Извини, надо было хотя бы предупредить тебя. Но я постараюсь загладить свою вину, и на днях выпрошу у Кирилла автограф для тебя.

Демид хмыкает.

— Не брат он тебе, — укор летит в мою сторону. — Что я дурак, по-твоему, какой-то, чтобы поверить в этот бред?

Приходится высунуться из-под одеяла, чтобы не задохнуться от стыда.

И тут меня вычислили!

— Как ты догадался?

— Не знаю, — пожимает плечами, а потом ложится на спину и запрокидывает руки за голову. Говорит осмысленно, не то, что я. — Будь ты сестрой Ярого, мне кажется, он дождался бы, пока я не ушёл. Ну, только если у него не нарисовались срочные дела поздней ночью.

— В смысле? — в груди кольнуло что-то. Я быстро слезаю с кровати и выхожу в гостиную, а Кирилла и впрямь след простыл. Подхожу к Демиду, что так мечтательно наблюдает за полной луной. — Как ты понял, что он ушёл?