Опускаюсь на самый край одного из кресел. Смотрю на огонь, ощущаю исходящий от него жар, но мне холодно.

Ощущаю, что меня сотрясает мелкая противная дрожь. И ладони ледяные.

Сколько я так сижу, не знаю. Я теряю счёт времени.

Твёрдые и уверенные шаги за спиной застают меня врасплох.

Я не услышала, как он вошёл, настолько погрузилась в себя и свои мысли.

— Здравствуй, — раздаётся глубокий мужской голос незнакомца на чистом английском. Он опускается в кресло напротив и внимательно смотрит на моё удивлённо-испуганное лицо.

Мой взгляд встречается с сине-зелёными, кристально чистыми глазами восточного мужчины. Он смотрит на меня оценивающим, мучительно долгим взглядом. И только тогда я словно пробуждаюсь и вспоминаю элементарные правила вежливости.

Чересчур резко вскакиваю с кресла, и моя правая нога предательски подворачивается. Всплёскиваю руками, точно мельница и хватаюсь за каминный портал.

Нога хоть и не вспыхивает болью, но начинает немного неприятно пульсировать.

— Из-звините, — мямлю на английском. Добавляю: — И здравствуйте.

Он лишь вздёргивает одну бровь и никак не комментирует мою неуклюжесть. Но и не интересуется, в порядке ли я. Видел же, что я подвернула ногу.

Оправляю платье и вновь опускаюсь в кресло. Стараюсь это сделать максимально изящно. Надеюсь, получилось.

Беглым взором изучаю лицо мужчины, который покупает меня. В голове возникает мысль – передо мной сидит самый настоящий принц как в восточных сказках.

У него смуглая кожа, яркие необычные сине-зелёные глаза, тёмные чуть вьющиеся волосы. По-восточному заострённые скулы и чувственные губы.

Мужчина одет не в традиционный костюм востока, а в самый обыкновенный деловой костюм глубокого синего цвета. Хотя, сомневаюсь, что этот костюм обыкновенный. Он, наверное, стоит как десять моих новых сумок. И ботинки, судя по всему совершенно новые. На сильном запястье замечаю блеск массивных золотых часов.

Я улавливаю тонкий и приятный свежий аромат нишевого парфюма.

Сын шейха. Принц Кахара. Очень богатый, влиятельный человек. И зачем для рождения ребёнка ему нужна какая-то простая девушка? Он мог бы выбрать для своей цели любую первоклассную модель, мисс Мира была бы у его ног или даже мисс Вселенная.

Но не мне задавать мужчине этот вопрос.

— Твоё имя? — наконец, спрашивает он меня. Надменные нотки сталью звенят в низком голосе.

— Нана, — отвечаю чуть испуганно и добавляю: — Завьялова Нана Олеговна.

Он кивает и снова спрашивает:

— Ты девственница?

Его вопрос словно парализовывает меня. Зачем спрашивает, если уже знает ответ? Он видел результаты моих анализов и все обследования. Я начинаю мелко дрожать всем телом и в бессильном гневе сжимаю кулаки.

Он не сводит с меня своего гипнотического взгляда, я будто под прицелом. Его волевой взгляд прожигает меня насквозь, властная аура подавляет, лишает воли.

Но он терпеливо ждёт мой ответ.

— Да, — произношу едва слышно.

— Тогда условия такие: ты родишь мне ребёнка, Нана. Получишь вознаграждение и дальше живи, как хочешь. Если согласна, то я немедленно решу все твои проблемы, — его голос звучит по-деловому буднично и даже равнодушно.

Обнимаю себя руками. Мне неуютно от разговора. Меня пугает этот мужчина. Мне не нравятся условия.

Как я смогу отдать своего ребёнка?

Мне хочется закричать, но я молчу, задыхаюсь в агонии безвучного плача.

В моей голове, продираясь сквозь мысленные стенания, возникает важный вопрос.

— Вы хотите сделать мне ЭКО? — мой голос всё так же тих.

— Зачем ЭКО? Всё произойдёт естественным путём. Так ты согласна?