- Ты ж моя умничка! - ласково сказала Наташа, и они степенно принялись подниматься по беломраморной лестнице в холл под многоярусной хрустальной люстрой, искрящейся огоньками и навевающей мысли о дворцах прежних эпох.

На секунду зажмурившись, Наташа представила, что на ней воздушное платье, касающееся пышными юбками пола. Шуршит шелк, развевается шифон... Вообразить хрустальные туфельки на ногах мешали толстые шерстяные колготки, но это пустяк. Наташа с удовольствием вдохнула запах театра и, распахнув веки, тут же поперхнулась воздухом. Вверху у балюстрады мелькнул профиль Игоря. Всего лишь на мгновение.

- Ай, ты чего? - вскрикнула Олька.

Наташа поняла, что вцепилась, как испуганная кошка, когтями в руку подруги. Не долго думая, Наташа резво развернулась и потащила Ольку вниз по лестнице:

- Нам нужно в туалет.

- Зачем? - не понимала Олька.

Наташа сделала большие глаза:

- Там. Он!

- Кто он?

- Игорь!

- Ого, - опешила Олька, еле успевая перебирать каблуками вслед за Наташей.

Едва они оказались за дверью дамской комнаты, Наташа взглянула в зеркало, поморщилась и требовательно повернулась к подруге:

- Снимай.

- Что снимай?

Наташа подтянула Олю к себе так, чтобы их отражения оказались рядом:

- Сама смотри... - взволнованно забормотала она. - Там он! А я... Ты вообще меня любишь?

- Люблю.

- Готова пойти на жертвы?

- Видимо, у меня просто нет выбора, - хихикнула Олька. - Но в платье мое ты, наверное, не влезешь... Прости.

- А палантин? Отдам сразу после театра.

Олька разоблачилась и потянулась расстегивать золотое колье:

- Кофту свою учительскую давай сюда, Золушка. И сапоги снимай.

- Я же растяну твои.

- Эх, когда я еще почувствую себя феей-крестной?

Через несколько минут из дверей туалета показались две преображенные женщины. Наташа шла на шпильках, в роскошном палантине, с небрежной, но элегантной прической на распущенных волосах и умело нанесенным Олькой макияжем.

- Господи, что ты носишь в этой кошелке? - возмутилась подруга, чувствуя, как ей оттягивает плечо.

- Знания, - виновато улыбнулась Наташа. - Потерпи, котеночек, один разочек! Плииз!

- С тебя пирог с мясом и компот с сухофруктами за мои страдания.

- И мой фирменный торт «Мишка», - счастливо выдохнула Наташа, стиснув под мышкой модный клатч.

Подумать только, несколько штрихов, и Наташа почувствовала себя легче на десять килограмм, моложе и красивее. Практически фотомодель. Она парила по-над мрамором, излучая счастье и легкую тайну. Пожилой мужчина у входа в концертный зал взглянул на нее с интересом. Ему было невдомек, что загадочность лицу Наташи придавало избавление от толстых шерстяных колготок, иначе Олькины сапоги просто не застегивались...

- Ну что? - прошипела Олька на ухо. - Где он?

Наташа обвела взглядом холл. Игоря нигде не было.

- Не вижу, - растерянно пробормотала она.

- Даже если он тебе померещился, от торта и пирога тебе не уйти, - сквозь улыбку выдавила Олька. - Потому что вон оттуда, слева, на меня уставилась жена моего босса, а она подруга нашей бухгалтерши. Значит, завтра весь офис будет обсуждать мой стиль «мешок и валенки».

- Я тебя люблю, - примирительно сказала Наташа.

И они гордо внесли себя в партер.

* * *

Люди рассаживались по красным бархатным креслам в рядах. А Наташа вертела головой из стороны в сторону, высматривая Игоря. Тщетно. Неужели, правда, показалось?

В зале погас свет, дирижер взмахнул палочкой, и скрипачи, как один, аккуратно коснулись смычками струн. Поднялся занавес, позволяя любопытным взглядам зрителей проникнуть на новогодний бал. Там, на сцене, все было почти по-настоящему: свечи, аристократические гости в белом, розовом и голубом, елка с раскидистыми лапами, украшенная громадными золотыми шарами, почтенные старики в напудренных париках, раздающий игрушки фокусник в черном балахоне, расшитом звездами, мальчишки с саблями и стайка девочек в кисейных одеждах.