— Зачем ты тогда ушла? — Зубы Волка небольно прихватили меня за плечо. Он выключил воду и выбрался из ванны, а я так и стояла, уткнувшись лицом в стену. Когда он вышел в коридор, я быстро стянула полотенце с горячей батареи и завернулась в него. Волк вернулся с прокладками, футболкой и плавками.

— Держи, малыш, — он положил их на стиральную машину. — А я пока чай заварю. Или чего покрепче хочешь?

— Чай, то что нужно. 

Мне с трудом верилось, что этот человек несколько часов назад держал меня за ногу на крыше. Мне хотелось верить: он знал, что я не испугаюсь. А вот из лап Дрона оказалось не так просто меня выташить. Но ведь вытащил. Иначе тот садист добил бы меня, не поморщась. 

Я сидела у Волка на коленях, и мы пили чай. Вернее, он пил. Наркоз отходил, и губа болела нестерпимо. За окном еще не рассвело. Стрелки часов на кухне показывали семь утра.

— Глаза слипаются, — Я положила голову Волку на плечо.

— Пойдем спать, малыш.  

Он подхватил меня на руки и отнес в спальню. Уже сквозь сон я ощущала тепло его губ и ладоней на своем теле.

— Как тебя зовут?

— Алексей. Алексей Волков...

Меня разбудил тихий шепот:

— Юлька, просыпайся, — голос над самым ухом. 

Я повернулась к Волку и, обвив крепкую шею руками, закинула на него ногу.

— Не хочу, — сказала с трудом.

Я едва терпела ломоту в теле, а о том, как распухло лицо старалась не думать.

— Я соскучился, открой глазки.

— С ума сошел, у меня сейчас тот еще видок, — я уткнулась носом ему в грудь.

— Глупенькая, ты для меня всегда будешь самая красивая.

Я откинула голову и взглянула на Волка. Он внимательно осмотрел распухшие, губы и поцеловал меня в щеку. 

— Я залечу твои раны, — он сел около меня, стянув одеяло. — Твою ж мать! Убью его!

Я приподнялась на локтях и охнула: не тело, а сплошной синяк.

— Лежи, сейчас полечим тебя. — Волк соскочил с кровати, натянул спортивные штаны и скрылся в дверном проеме.

Мне хотелось спать, но я не чувствовала себя в безопасности. Я выбралась из постели, надела черную футболку Волка и прошла на кухню. На плите уже грелся чайник, а Волк набирал из ампулы лекарство в шприц.

— Зайчиш, тебе отлежаться нужно, — Алексей улыбнулся мне, отложив шприц. Он высыпал серый порошок в чашку и добавил туда немного воды из стакана. — Сейчас  приду.

Я присела на табурет и прислонилась к стене. Ко мне никто так не обращался. Взгляд и улыбка Волка согревали лучше июльского солнца, но теперь я боялась за нас обоих.

— Леш, — я впервые попробовала его имя на вкус. — Давай уедем куда-нибудь? Сейчас же.

— Куда, например? И к чему такая спешка? — Волк приподнял рукав футболки, мазнул по моему плечу ваткой со спиртом и сделал пару уколов. — Не больно?

— У тебя рука легкая, — улыбнулась я.

— Не знаю, не знаю, — рассмеялся он.

Улыбка сползла с моих губ, я поняла, о чем Волк подумал: сколько голов покрошили его кулаки. 

— Мы должны уехать, нас не оставят в покое твои… братки, — тихо, но настойчиво произнесла я.

Волк промолчал. Он сел около меня на корточки, обмазал жижей из чашки и забинтовал разлитой синяк на моей ноге. Потом взялся лечить мои руки. Вскоре я превратилась в мумию.

— И еще… — я поморщилась от боли, когда Волк стянул с меня футболку и принялся втирать в гематомы на теле очередную мазь. — Я хочу, чтобы ты совсем завязал с этим делом.

— Думаешь, я не хочу, — он уткнулся мне в колени головой. 

— Что останавливает? — Костяшками пальцев я прошлась по его смуглой шее и спустилась к плечам. Я трепетала от наших соприкосновений.

— Теперь, когда я вывел тебя из-под удара — ничего.