Старая женщина по старинному обычаю отрубила невесте полкосы. Ивления, повертев в руках обрубок, горько зарыдала.

Девицы запели печальную обрядовую песню, провожая невесту в семейный путь. Принаряженный Варяжка вошел с дружками и накинул девушке на голову расписной плат, прикрыв ее волосы от взглядов чужих мужчин. Отныне только муж имел право видеть ее простоволосой.

Полдня Ивления просидела взаперти с девицами, которые пели заунывные песни. Во дворе усадьбы в это время готовили угощение к свадебному столу. Рассылали приглашения гостям.

Свекор не обманул, к бабушке пошел. Во двор его долго не впускали, еле-еле прорвался. Но бабушка замкнулась в избе и не вышла на его зов.

Мужчина встал во дворе усадьбы и, глядя в заставленные волоком окна, произнес:

– Прости, хозяйка, детей неразумных. Любят они друг друга. Что поделать? Али забыла ты, что еще отец Ивлении хотел ее за Варяжку отдать? Прости его, не держи зла. Я тебе вено за невесту принес. Все как положено. Приходи на пир свадебный, ведь единственную внучку замуж выдаешь.

– Знать не знаю никакой внучки, так ей и передай, – раздался скрипучий голос из-за закрытого окна, – видеть ее больше не желаю. Пусть ноги ее в моем доме больше не будет. А мешок с кунами, которыми ты, старый хрыч, хочешь откупиться, засунь себе в заднее место. Твой сын оскорбил меня и весь наш род, не будет вам прощения, так и знай.

Старый воин удивленно крякнул: никогда бы не подумал, насколько сварлива теща его покойного друга. Какой бес в нее вселился? Совсем чокнулась.

В сердцах он бросил мешочек с монетами перед окном и вышел со двора, заказав себе когда-либо еще приходить в этот дом.

Ивления с нетерпением ждала свекра. Увидев ее лицо, мужчина расстроился еще больше. Он постарался, как мог, смягчить ответ старухи, но Ивления все равно расплакалась, размазывая по щекам свекольный сок, которым обильно нарумянили ее услужливые холопки.

– Не печалься, душа моя, – попытался успокоить сноху отец Варяжки. – Ты же видишь, как мы рады тебе. Считай, что ты обрела новую семью. Мы никому не дадим тебя в обиду. И Варяжка тебя любит! Если бы не любил, позволил бы я ему дочь друга умыкнуть без согласия родных? Конечно, нет! А бабушка твоя поймет со временем и простит тебя. Дай только срок, и она сама придет к тебе виниться.

– А если она никогда не простит меня? – всхлипнула девушка.

Свекор с жалостью смотрел на Ивлению. Старуха рехнулась, ничем иным не объяснить ее поведения. Сколько лет их семьи жили дружно, женщины поддерживали друг друга, когда мужчины уходили в поход. Женитьба детей давным-давно была оговорена, и все об этом в округе знали. Что же случилось со старухой? Почему она так резко пошла против давнего уговора, составленного еще ее зятем. Разве волю покойного можно нарушать?

– Простит, куда она денется. Сердце не камень, под который вода не течет. Она уже старая и вскоре поймет, что поступила неверно.

– Хотелось бы верить в это, – печально произнесла Ивления, – но когда это еще будет. А мне так горько сейчас…

– Вот что, Ивления, – решительно произнес мужчина, – возьми себя в руки, ты ведь не одинока, мы рядом. Забудь хотя бы на время о бабушке. Это она пусть страдает, что не видит тебя в твой свадебный день. Но вон идет сюда Варяжка. Улыбнись ему, не хмурься, ведь ты тоже счастлива, правда? Скажи мне…

– Да, – тихо ответила девушка и натянуто улыбнулась.

Теплое отношение родных мужа успокоило Ивлению, но горечь осталась. Чувствуя, что явилась причиной безмерного бабушкиного страдания, девушка весь свадебный пир сидела, потупив взор, не смея взглянуть на пьяных гостей. И хотя в адрес молодых раздавались только хвалебные речи, ей казалось, что все осуждают ее.