— Отвратительна, отвратительна! — хором, словно голодные чайки на пляже, подхватили другие девушки с таким пылом и ужасом, будто быть отвратительной это какое-то чудовищное преступление против человечества!

Белоснежка яростно скрипнула зубами.

Зубы у Белоснежки, надо сказать, были просто великолепные, закаленные в боях со сладостями и вкусностями. Так утверждали абсолютно все лекари, подкрепляя свои слова железобетонным аргументом «плохими зубами такую жопу не наешь».

— Бедняжка настрадалась, — притворно всхлипнула первая девица, промокнув хитрющие глаза платочком. — Говорят, она сиротка. Мама у нее умерла. Заедает стресс. Очень сильно заедает!

— Пожирает манную кашу с маслом ведрами! — подхватила ее подружка, в кукольном ужасе прижав ручки к щекам.

— Запивает газировкой! — воскликнула третья.

— И все это заедает жирной-жирной колбасой! — голосом рассказчика страшных историй завершила четвертая девица.

— Какой кошма-а-ар! — в один голос прокричали все девушки, изображая на лицах ненастоящие сострадание и ужас.

— Да вранье все это! — вскипела Белоснежка, едва не выпрыгнув из своего укрытия, из-за шторы. — Терпеть не могу манную кашу! Какое ведро?! Я и трех ложек не смогу съесть!

— Вот у меня в прошлом году умер попугайчик, — заметила небрежно первая девушка. — А в позапрошлом хомячок. Ох, сколько слез я пролила! Но ни кусочка шоколада себе не позволила, чтобы как-то пережить свое горе! Ни кусочка! А тут…

— Зверюшки дохнут, как мухи! Что за долина смерти там у тебя? Не от твоих ли плоских шуток они загибаются?! Ну, ты сравнила, — зло прошипела Белоснежка, стискивая пухлые кулачки, — какая-то блохастая птица и мама! Курица ты безмозглая!

— А мне подарили черного котенка вместо рыжего! Представьте мое разочарование?! И ни капли лимонада я… А она!

— А мне горничная платье прожгла! Вот это была трагедия! И ни ложечки мороженого я не съела! А Белоснежка!..

— Да, да, — шипела обиженная и рассерженная Белоснежка. — Ни ложечки мороженого! А в чем это у тебя рот перепачкан? И что за пятна ты скрываешь цветочками, приколотыми к лифу?! Не шоколадный ли пломбир?

Девицы, смеющиеся над Белоснежкой, очень сильно ее обидели.

Сами они совершенно точно уплетали на завтрак пирожные и картофельные оладьи. Но при этом оставались стройными!

Вот же несправедливость.

— А вы знаете, господа, — интимно понизив голос, прощебетала главная заводила и провокаторша, — что дома принцессу называют не Белоснежка, а…Прыщеличка?!

Белоснежка так и подпрыгнула. Ее щеки были уже не румяными — алыми от стыда. Откуда эта тощая пройдоха узнала домашнее прозвище Белоснежки?! Подслушивала?!

— Прыщеличка, Прыщеличка! — прыснули в кулачки ее подружки.

— Интересно, почему бы это?! Ха-ха-ха!

И все гостьи замка разразились веселым серебристым смехом — как и полагается смеяться прелестным юным барышням.

Белоснежка сердито сопела.

Мало того, что эти дурочки хвастались друг перед другом (и перед молодыми людьми, разумеется) своими ненастоящими бедами, так еще и в нее, в Белоснежку, поплевывали!

И позорили ее перед принцами!

Особенно перед этим, перед Анри, который на все их колкие шутки только благосклонно улыбался!

Нет бы велеть им всем заткнуться и вступиться за честь принцессы, которую обижают и позорят! А он молчит, как пограничный столб!

Дурак!

— Я вам покажу, — прошипела Белоснежка, потирая ручки. — Я вам устрою!

***

Меж тем красавец Анри, вокруг которого вились девицы, откинул упавшую на лоб прядку волос, вызвав этим небрежным жестом бурю восторгов, и небрежно и снисходительно сказал: