Марсик подтвердил мои слова задорным лаем. Песель — парень умный, знает, кого надо недолюбливать. Чует, кто с добрыми намерениями, а кто вредитель. Бромвила он сразу во враги наметил.

Доступ к техническим помещениям жильцам не положен, все надежно запирается. И соседи приличные, не стали бы забираться на чердак и трубы ломать.

Просто износились, не иначе. Следить надо было лучше, и вовремя делать ремонт! Что и сказала вслух с раздражением.

— Журнал ремонтных работ необходимо проверить, никто не отрицает, — ответил на мою отповедь представитель Магпотребнадзора. И добавил, прямо смотря на управляющего, продолжавшего неравномерно зеленеть под его взглядом. — Но пока фиксируется факт оказания услуг ненадлежащего качества.

Миэль криво усмехнулась, с превосходством глянув на Бромвила. А он аж за сердце схватился, так его поразил вывод инспектора. Показалось, сейчас рухнет в беспамятстве от волнения.

— Поломка по стояку устранена? Какие меры были предприняты? — не унимался проверяющий, все больше донимая гоблина.

Кажется, чтобы добиться доброго взгляда Миэль, инспектор готов доставать управляющего бесконечно. Следует посочувствовать Бромвилу?

***

— Барышни! — кивнул инспектор напоследок и с величественным видом удалился.

За ним взволнованно засеменил управляющий, вздыхая и меняя расцветки зеленого. Мы с Миэль устало опустились в кресла, дружно выдохнув. Устали от нахлынувших происшествий и непростых разговоров.

Марсик получил свободу и принялся по полу бегать, что-то вынюхивая. Не иначе как следы незнакомцев изучает.

— Как странно! — сказала подруга, глянув на стену. — Посмотри, у картины треснула рама.

Глухая стена разделяет нашу квартиру с соседской. Для красоты на ней висел симпатичный пейзаж. Сейчас у него действительно было треснувшая рама.

Доходный дом, в котором нам посчастливилось снять квартиру, очень приличный. Обстановка здесь достойная — хорошая мебель и красивая отделка.

Когда оказались в Ортебурге и решали, где устроиться, главным посчитали безопасность и удобство расположения. Потому об отдаленных и дешевых районах речи не шло.

Недалеко от центра, проживание здесь дорогое. Но! У меня были золотые монеты мира, куда меня притащили и откуда сбежала. У феи тоже средства, пусть и требовали перевода в местные.

Квартира у нас небольшая. На языке моего мира ее бы назвали студией. Приличного размера комната, в которой отделен санузел и есть открытая кухонная зона.

Потолки высокие, и над ванной обустроено спальное место. Там отдыхает фея, они любят высоту. А я предпочла диван — ближе к полу и не надо по лестнице забираться. Миэль то взлетела, и все!

Нормально устроились! У такой квартирки и цена меньше, чем у полноценной однушки, тем более у двухкомнатной. Зато район замечательный! Наши места работы, как говорят, в пешей доступности.

Миэль верно заметила, что до потопа картина на стене была целой, без трещины на раме.

— Первый раз такое вижу! — не унималась подруга и отправилась рассматривать несоответствие ближе. — С чего бы раме трескаться? — сказала и потянулась в ее направлении.

Но не дотронулась! Еще до прикосновения картина шумно свалилась на пол, заставив фею отпрыгнуть в сторону.

Марсик мгновенно оказался рядом, встревоженно принюхиваясь. Но близко к нашумевшему предмету подходить опасался. Не любят собаки громких звуков.

— Вероятно, там что-то случилось. Но я даже магией просканировать не могу! Потоп — вода смывает следы. И в довершение высокородный блеснул умениями, расплескав свою магию. Я не настолько талантливая ищейка, чтобы разобраться, — переживала Миэль. — Но там точно что-то не так!