— Ты что, друг? Здравствуй. Ангелине рассказывал о клубе и успокаивал ее, что нечего бояться. Верно? — Михаил сел рядом со мной, и подозвал официанта.

— Мне черный кофе, — сказал подошедшему парню, тот, приняв заказ, быстро испарился. — Ты прав, бояться нечего.

Миша пристально смотрел на мою руку, как заворожённый. Слава свою руку убрал, а я все держала на столе. Подоспевший официант принес дымящуюся чашку и переключил внимание на себя. После того, как он ушел, я решила последовать его примеру.

— Слава, я пойду, подготовлюсь к выступлению. Позже поговорим. Михаил Игоревич, рада была вас видеть. Можно я пройду? — приподнявшись, обратилась к серьезному мужчине. Слава тоже подскочил, вот, что значит, манеры. А не то, что этот сидит, даже слова мне ответил.

Уже неприлично было молчать, хотелось его потыкать и проверить, а жив ли он вообще?

— Я тебя провожу, — было его ответом. Он удивил не только меня, Славины брови слегка взлетели, но тут же вернулись обратно.

Михаил поднялся и задвинул свой стул, давая мне пройти. Улыбнулась Славе и пошла в свою гримерку. Даже любопытно, что такое хочет мне сказать Мишка. Настроение поднималось. Ревность, борьба за внимание. Мужчины такие смешные. Пусть даже и будут утверждать до посинения, что не ревнуют. Это только до поры до времени, пока девушка не встретится, которая в душу заберется. И прочно так там не обоснуется.

Хотя нужно быть аккуратнее, его я еще не совсем знаю. Пусть их сотрудники и рассказывают, что они мужики чести и чтут чужое мнение и выбор. А если полагаться на информацию, которую прислал мне мой «друг». То те, кто открыто шел на него войной, быстро исчезали. И это было не смешно.

Тихо и спокойно мы вошли в мою гримерку, и также умиротворенно была закрыта дверь. Без единых слов, Миша снял свой пиджак, оставаясь в одной белой рубашке. По очереди заказал рукава. Он меня что, бить сейчас будет?

— Если ты задумал меня побить, то лучше забудь об этом, — решила все же предупредить его или же добиться ответа, что он задумал.

— С тобой? Драться? — он вальяжно уселся на маленький диван. А я прошла к зеркалу, чтобы подправить макияж и прическу. Все-таки у меня скоро выход, и время неумолимо бежит.

— Тогда к чему этот весь спектакль? И для чего ты сюда пришел? — раз он не хочет говорить, то попробуем спросить напрямую.

— Интересная ты. Тебе говорят держаться подальше от человека. И что я вижу, когда захожу к другу в ресторан? Как та, которую я просил забыть Славу, мило принимает его заигрывания. Глупость

или безрассудство? Что это? — он был серьезен и суров. Весь флирт и игривость исчезла. Стало немного неуютно под его взглядом, даже через зеркало.

— Я не вижу весомых причин, чтобы держаться от него подальше. И это не глупость и не безрассудство. Он взрослый мужчина и сам в состоянии принимать решения по поводу своей судьбы. В наше время существует свобода слова и право выбора.

— Нет. Ты, конечно, можешь делать все, что тебе угодно, и встречаться с кем захочешь. Могу даже порекомендовать некоторых знакомых. Но к Славе ты не подходишь. Считай, это я твое время экономлю.

— Какая щедрость. А может, ты еще себя вместо него предложить хочешь? М-м-м? Ты себя слышишь? — бред, эти мужики с замашками царя порой убивают. Я достала пудру и легким движением кисточки нанесла на кожу.

В зеркале появилось еще одно отражение, его руки охватили стол по обе стороны от меня.

— Что ты задумала? — и вот тут мне не оставили выбора.

— Мне нравишься ты, — жертва выбрана, Миша непростой человек. Но мне придется его раскручивать.