- Ты всего лишь жрица, Онриль, мне не нужно твое согласие, чтобы взять твою дочь! - рычал взбешенный мужчина.

- Господин прав, я всего лишь жрица, но моя дочь - нет!

- Не забывайся, - перебил ее дребезжащий старушечий голос Саэтхиль. - Девчонка должна отрабатывать свою пищу, как все жрицы.

- Как все жрицы? - язвительно переспросила Онриль. - Может, кто-то видел ее хоть раз в нашей трапезной? Тогда почему никто не взялся ее обучать нашим тайнам? Почему на ее поясе не висит жезл синтэ с бутоном эутаа? А самое главное - почему Чаша Цветка не дала ей имени? Или ты его услышала, саэтхиль, и никому не сказала? Ты же у нас главная, должна была услышать. А если Чаша не приняла девочку, то она не может считаться дочерью храма, и нет над ней ничьей власти, кроме материнской! А свое согласие я не дам! - торжественным певучим тоном завершила Онриль.

Девушка, продолжая прислушиваться через слуховую трубку, смахнула предплечьем проступивший на лбу пот, покосилась на кишевшую белесыми телами яму: нельзя было оставлять змей без внимания. Твари угомонились, словно уснули. И неота снова приникла к щели.

- Это так, Саэтхиль? - спросил мужчина.

- Не так! - прошипела старуха. - Неота — вещь храма, а вещи не имеют ни имени, ни желаний. Онриль давно внесла эту вещь в качестве первичного взноса, чтобы войти в круг жриц.

Что она говорит такое? - ужаснулась Безымянная. Но потрясения не закончились.

- Я покупаю у вас эту вещь по высокой цене, - заявил мужчина. - Кроме оговоренной суммы, я готов дать ей имя и взять младшей женой.

Обе жрицы изумленно помолчали, потом Онриль пришла в себя:

- Но высокие лорды женятся только на леди-риэнне, а многоженство у вас не практикуется, сиятельный.

Лорд! - сжалось сердце неоты. Это даже не глава ювелирного дома одного из многочисленных синтских родов, который положил на нее глаз. Это гораздо хуже! С лордом-риэном Отраженная Саэтхиль предпочтет договориться. Никто не может перечить горным магам.

- Зато у вас оно процветает, - мерзенько хохотнул маг. - Я женюсь по вашим обычаям, синтка. С соблюдением всех ваших ритуалов, если девчонка - именно та, кого я ищу, и на кого мне указал… дух.

От Безымянной не ускользнула заминка в голосе мужчины, и тревожное предчувствие поселилось в груди. Что имеет в виду чужак? Кого он ищет? И зачем?

- По нашим обычаям? - затаив дыхание, переспросила Онриль. - Но… Такого никогда не было. Никогда. Чтобы высокий лорд пусть даже временно, но назвал перед богами женой синтку-полукровку?

- Я неясно сказал, жрица? А после за развод и ваше молчание я заплачу отдельно, и девка вернется в твои паучьи лапки. Но я должен сначала увидеть и испытать девчонку, чтобы не ошибиться.

- Это лишнее, - проворчала старуха Саэтхиль. - Другой дочери от ветра ущелий и крови недр у нас нет. А по обычаям чужак не может видеть никого, кроме жриц Чаши.

- К демонам обычаи. Если бы никто не мог видеть маленьких беленьких синточек, то как бы появилась на свет ваша Безымянная? - хохотнул риэн. - Соглашайся, Онриль, пока я готов заплатить за твою никчемную девку. Иначе мои духи просто выследят ее на поверхности и похитят, и ты останешься ни с чем. И плевать на закон и договор. Никто ничего не докажет. Видишь я даже не скрываю своих планов. Мне нужна эта девка.

- Если бы ты мог, сиятельный лед вершин, ты бы давно так сделал, - тихо ответила мать неоты. - Но на поверхности мою девочку защищают духовные братья моего погибшего мужа, и все твои родовые духи - ничто против стража Белогорья.

- Не забывайся, жрица! - разозлился чужак. - Видят предки, я хотел сделать все чисто.