– Восемнадцатое мая?

Женщина чуть отодвинулась от Ольги и с подозрением оглядела её с ног до головы:

– Ну да. Вы что-то брать будете?

Оля задумчиво закусила губу.

– Что, дочка, выпала из реальности? – очкастый дяденька подмигнул ей и погрозил пальцем. – Рано маразмом страдать! Витамины пей!

Ольга отошла в сторону от снующих покупателей и достала телефон. Притоптывая от нетерпения, она слушала длинные гудки, пока ей не ответили.

– Жанна, привет, это я!

– Кто – я? – Саблина хрипло откашлялась. – Валеева? Ты с ума сошла? Я только спать легла.

– Прости! – Ольга поборола желание отключиться. – Но, раз уж ты ответила…

– Господи, – протянула Жанна и снова закашлялась, – голова раскалывается! Подожди, аспирин выпью. – Послышалось бульканье и стон. – Давай, Валеева, добивай меня. Я готова.

– Жаннуль, я опять к тебе за помощью. Регистрация заканчивается, а мне, сама понимаешь, очень нужно.

– А что, уже полгода прошло? Вот, блин, время летит. Тебе, Валеева, не регистрацию, а мужика хорошего надо. Столько лет в Москве, а как монахиня живёшь. Шла бы тогда в монастырь, там мирские хлопоты людей не беспокоят.

Ольга молча ждала. Ладонь вспотела, и девушка, поставив пакет между ног, переложила телефон в другую руку.

– Позвоню сегодня или завтра. И сразу об оплате: я себе пальто из последней коллекции Марни присмотрела, – голос Жанны приобрёл насыщенность и звонкость, – ткань мне подгонят из Италии. Хочу, чтобы ты кое-что переделала в модели. Эксклюзива хочу.

– Конечно, Жанн, всё, что пожелаешь. Для оформления я могу не приезжать? Всё, как обычно?

– Да, справку я у администратора в театре оставлю. И, кстати, в груди у меня теперь немного больше, – актриса кокетливо рассмеялась, – подарок на 8 марта, так сказать! Белецкий вчера заценил! Мы в «Облаках» пересеклись. Я была в том чёрном платье, помнишь, с вырезом до глубины души? Еле втиснула своё богатство! Ты бы видела глаза Лучникова! Старая скотина исходил слюнями! А надо было вовремя внимание на меня обращать, когда я ещё птенцом была и не знала, куда податься. Вот теперь сиди, вращай своими жадными глазёнками! У меня визажист на зарплате и тренер на подхвате!

– Помада красная была? – Оля, забыв про сметану, покинула павильон.

– Странный вопрос, Валеева, только красный и только Шанель!

– А с тобой кто был? Ты же не с банкиром своим тусила? – Оля подумала о вишнёвом отпечатке на лице Артёма.

– Тебя не проведёшь, мой маленький сыщик, – послышался щелчок зажигалки. – Разумеется, нет: пузатый мишка резвился в родной берлоге со своими медвежатами и старой злой медведихой. Инга Розова хвостом увязалась после показа. Вот бесит она меня, понимаешь? Бесит! Ни рожи, ни кожи, но дядя – сам Рыбальченко. Ей за ролями в очередь стоять не надо. Может, он ей и не дядя вовсе? Хотя, нет – она же страшная! И таланта нет. Кидалась вчера на Белецкого. Я думала, она его проглотит. Впрочем, он парень свободный. Но она-то ему зачем – кошёлка потасканная? Ты здесь, Валеева?

– Да, Жанна, – Оля тяжело вздохнула, – спасибо тебе! Отдыхай!

– Давай, до встречи! Как решишь за ум взяться, скажи. Я тебе помогу жизнь устроить. Про пальто не забудь!

Нажав отбой, Ольга запихнула телефон обратно в карман плаща. Оглядевшись, заметила скамейку. Села, подставив лицо лучам весеннего солнца.

"Что я делаю? Зачем? Никогда не получится так, как мне хотелось…" – мысли роем носились в её голове, спотыкаясь и наскакивая друг на друга. "Милый, милый мой, Белецкий, свет ты мой в окошке. Как же ты мне нужен! И как не подхожу тебе я, не вписываюсь в твою жизнь. Где взять силы оставить тебя? Ещё бы немножко побыть с тобой…"