Ниже, предвосхищая на несколько глав свои выводы, я привожу последовательность, в которой деревья вступали в битву:
Следует добавить, что в оригинале между строками 60–61 находятся восемь строк, по мнению Д. В. Нэша не поддающихся интерпретации: начиная с «вожди погибают» и заканчивая «в крови по ягодицы». Трудно сказать, входят ли они в состав поэмы.
Пусть остальные фрагменты, включенные в этот пестрый текст, вычленяет кто-то другой. Кроме монологов Блодуэд, Ху Гадарна и Аполлона, в поэме содержится сатира на монастырских богословов, которые, рассевшись кружком, испытывают угрюмое наслаждение от собственных мрачных пророчеств Судного дня (строки 62–66), предрекая кромешную тьму, содрогнувшиеся горы, очищающее огненное горнило (строки 131–134), проклятия, на которые обречены сотни душ (строки 39–40), – и ломают головы над абсурдными проблемами, тревожившими средневековых школяров:
На их фоне у Гвиона есть повод похвалиться собственной ученостью:
По словам поэта XII в. Кинделу, красный цвет слыл наиболее почетным у древних валлийцев; недаром Гвион противопоставляет свое алое одеяние жалким рясам монахов. Из «девяти раз по сто песен» он упоминает только две, причем обе они вошли в «Красную книгу из Хергеста»: это «Охота на Турх Труита» (строка 189) и «Видение Максена Вледига» (строки 162, 163).
Строки 206–211, по-видимому, относятся к «Песне о конях» («Can y Meirch», «Кан и Марх»), другой поэме Гвиона, речь в которой идет о состязании в беге коней Эльфина и Мэлгуна, описанном и в «Повести о Талиесине».
Один из наиболее интересных фрагментов поэмы можно реконструировать по строкам 29–32, 36–37 и 234–237:
Поскольку Гвион отождествляет себя с этими бардами, вероятно, они названы «жалкими» только иронически. Стоглавый змей, стерегущий чудесный сад Гесперид, и жаба с сотней когтей, таящая в голове драгоценный камень (упоминаемая изгнанным Герцогом в комедии Шекспира «Как вам это понравится»), есть вершители древних мистерий, участники которых опьянялись галлюциногенными поганками и адептом которых, вероятно, был Гвион. Европейские мистерии подобного рода исследованы хуже, чем их мексиканский аналог, однако Роберт Гордон Уоссон и его супруга Валентина[48], а также профессор Роже Жан Эйм[49] доказали, что мексиканскому богу доколумбовой эпохи Тлалоку, властителю галлюциногенных грибов, изображавшемуся в виде жабы в зубчатой, подобной гребню змея короне, на протяжении тысяч лет посвящались общинные ритуалы поедания галлюциногенных грибов рода псилоцибе. Стоит вкусить их, как они вызывают видения сверхъестественной красоты. Европейский аналог Тлалока, Дионис, слишком многими чертами напоминает его, чтобы это можно было счесть простым совпадением. Вероятно, они представляют собой разные ипостаси одного и того же божества, хотя трудно сказать, к какому именно историческому периоду относятся культурные контакты Старого и Нового Света.
В своем предисловии к исправленному изданию «Мифов Древней Греции» я предположил, что тайный дионисийский культ грибов был заимствован ахейцами Аргоса у автохтонных пеласгов. Участники дионисийского культа – кентавры, сатиры и менады – по-видимому, предавались ритуальному вкушению ядовитого пятнистого мухомора (Amanita muscaria), который наделяет невероятной физической силой, обостренной чувственностью, бредовыми видениями и пророческим даром. Участники элевсинских, орфических и других мистерий, может быть, употребляли также Panaeolus papilionaceus, панеолус мотыльковый, маленький гриб, произрастающий на навозных кучах, до сих пор используемый португальскими ведьмами и производящий примерно то же воздействие, что и мескалин. В строках 234–237 Гвион намекает, что есть только один драгоценный камень, который может «размножиться», превратившись под чарами «жабы» и «змея» в целую сокровищницу. Его заявление, что он-де ученее Мата и владеет мириадами тайн, возможно, также объясняется воздействием жабы и змея; в любом случае грибы рода псилоцибе дают ощущение вселенского просветления, как я могу засвидетельствовать сам. «Свет, коему имя – Великолепие», возможно, сказано не о солнце, а о фантастически ярком видении.