Площадь перед отелем была пуста, вокруг закрытых лотков перелаивались бездомные псы. Должно быть, середина ночи, решила я наконец и, не выпив чаю и не приняв душ, улеглась в постель. Однако в моем личном времени, времени, которое я вожу в своем мобильнике, был ранний вечер. Поэтому не стоило наивно рассчитывать, будто мне удастся уснуть.

Завернуться в одеяло и включить телевизор – без звука, пускай себе шелестит, пульсирует, бормочет, жалуется. Выставить вперед пульт, словно дуло пистолета, и палить в центр экрана. Каждый выстрел убивает один канал, порождая другой. Но моя игра заключается в том, чтобы следовать за ночью, выбирать только те программы, которые транслируются оттуда, где сейчас царит мрак. Представлять себе земной шар и темный шрам на его плавной покатости, доказательство древнего преступления; шрам от дерзкого разделения сиамских близнецов – света и тьмы.

Ночь никогда не кончается, всегда властвует над какой-нибудь частью мира. За ней можно следить с помощью телевизионного пульта, можно искать станции, находящиеся в зоне тени, в темной впадине ладони, которая поддерживает землю, час за часом сдвигаясь на запад – страна за страной. И тогда обнаружится интересный феномен.

Первый выстрел в гладкое бездумное чело телевизора открыл канал 348 Holy God. Передо мной возникла сцена распятия, фильм шестидесятых годов. Брови у Богоматери были аккуратно выщипаны, а у Марии Магдалины под блекло-голубым сермяжным платьем явно надет корсет – видно, что это неудачно раскрашенный черно-белый фильм. Большая грудь – коническая, неестественно высокая; осиная талия. Уродливые воины, смеясь, делили одежды Иисуса, потом пошли кадры со всевозможными природными катаклизмами – казалось, их вырезали из программ о природе и как есть вмонтировали в фильм. Вот тучи, стремительно сгущавшиеся, молнии и небеса, устремленная к земле воронка, смерч, перст божий, принявшийся выписывать на поверхности суши завитушки. Потом разъяренные волны бились о берег, обезумевшие воды в щепки разбивали парусники (весьма убогие декорации). Извержения вулканов, огненная эякуляция, наверняка способная оплодотворить небо, но, увы, лава лишь бессильно стекала по склонам. Пламенный экстаз обернулся обычной ночной поллюцией.

Хватит. Следующий выстрел. Канал 350 Blue Line TV: мастурбирующая женщина. Кончики пальцев скрывались между стройными бедрами. Женщина с кем-то беседовала по-итальянски, говорила в микрофон, закрепленный на ухе: длинный язычок слизывал с ее уст каждое итальянское слово, каждое «si, si» и «prego»[39].

354 – Sexsatelita 1: на сей раз мастурбацией занимались две скучающие девушки, их смена, видимо, подходила к концу, потому что они даже не скрывали усталости. Одна с помощью пульта настраивала снимавшую их камеру, в этом смысле девушки были абсолютно самодостаточны. Время от времени они, похоже, вспоминали, чтó от них требуется, и тогда на лицах появлялась гримаса – глаза прикрыты, губы полуоткрыты, – но всего на мгновение. И опять они становились унылы, рассеянны. Никто им не звонил, несмотря на призывные арабские титры.

А вот откуда ни возьмись – кириллица: Книга Бытия кириллицей. Слова, возникшие внизу экрана, явно были проникнуты пафосом. Иллюстрацией служили горы, море, облака, растения и животные. По 358-му показывали избранные сцены с участием какой-то порнозвезды, молодца по имени Рокко. Я задержалась там на мгновение, заметив у него на лице каплю пота. Выполняя фрикционные движения над какими-то безвестными ягодицами, он уперся рукой в бок – казалось, парень старательно разучивает движения самбы или сальсы: и-раз, и-два.