Безжизненным голосом ответила двум воинам:

— Заберите третьего, он будет жить, Клара его подлатала. И похороните первого. А этого оставьте здесь, его нельзя перемещать ещё дня два хотя бы. Лучше три. Да и зелья ему пока только мои можно давать.

Махнула им рукой на выход, собирая себя в кучу. Воины, шатаясь, направились явно за подмогой.

Передо мной оказалось лицо Клары, протягивающей склянку с моим восстанавливающим зельем. Она помогла мне выпить его и, подбадривая, зашептала:

— Ну, вот видишь, у тебя всё получилось. Все проблемы позади, а ты спасла ему жизнь.

Меня посетила странная мысль, когда я уставшим, остановившимся взглядом смотрела вперёд, как раз на лежащего капитана:

— А мне почему-то кажется, что проблемы у нас скоро начнутся, Клара.

17. Глава 17

— Эмма, помоги-ка мне! — Клара крикнула из крошечной комнаты, которая находилась рядом с зельеварней. Она почти пустовала, так как совершенно не подходила ни для хранения, ни для постоянного проживания. Да, небольшое окошко в ней было, ещё и тёплый пол от нарисованных в углах пола рун, да и от стены, примыкающей к кухне гостиной, шло тепло, что не давало возможности долго хранить запасы. В комнате было слишком тепло, но размер был буквально крошечным.

А Клара оказалась весьма боевой, когда ей это нужно было. Она сразу отрядила стражей за кроватью, так как лэр Торрен Сигерт, тот самый новый капитан крепости, был весьма высок. Да и не было у нас лишней кровати от слова совсем.

Капитан был тяжёлым, мы бы с Кларой сами не перенесли бы его в другую комнату. Так что пришлось нам задействовать стражей, когда они принесли и поставили кровать в пустующую комнату, освобождённую для беспамятного больного. Ну, и кое-что из вещей они захватили, забрав с собой магическую амуницию капитана. Одежду же под ней оставалось только сжечь.

Я зашла в комнату, сделала пару шагов и застыла, наблюдая, как Клара методично обтирает капитана губкой, смоченной в очищающем зелье.

Клара кинула быстрый взгляд на меня, ворча себе под нос:

— Погляди, чего происходит. Я всё делаю, как ты советовала, наношу зелье твоё, впитывается оно через кожу хорошо. Десять минут, и лезет прямо из пор гадость. Вроде и немного осталось, надо бы его на другую сторону перевернуть. Давай, подсоби, мы его вместе перевернём.

Мы аккуратно взялись и общими усилиями смогли перевернуть капитана, эээ, спиной кверху.

Вот только отрез ткани, прикрывающий стратегические места воина, сполз, и я заморгала, понимая, что передо мной капитан предстал во всей красе.

А Клара меж тем продолжила:

— Ох и здоровый этот капитан. А красивый какой! Северный воин, волосы-то, погляди, за всей этой гадостью какие оказались. Почти как золото. Красив, ой, красив капитан! Ну чего ты, Эмма, замерла? Чего так смотришь?

Я выдавила, пытаясь не казаться такой смущённой:

— Так он раздет, Клара. — Вернула отрез обратно и поделилась: — Я, честно признаюсь, всё больше целительством занималась на практике. Столичная больница, обязанности там жёстко делились, и нам наставник запрещал руки портить такими работами. Всю подготовку и процедуры после уже лекарки делали. Мне несколько раз удавалось и самой попрактиковаться, но наши лекарки за место держались, и уговорить их было не так-то просто. И, вот ещё, не называй меня Эммой, у нас в доме чужой. Мало ли.

Я подняла взгляд на лекарку, поняв, что всё время, что разговаривала с ней, не могла оторвать взгляда от почти обнажённого тела воина.

Встретила понимающий взгляд Клары, она усмехнулась и зашептала:

— Да, такого красавчика лечить в удовольствие. Погляди каков, а? А по поводу того, чтобы ручки портить, так я пользуюсь мазью для смягчения. Той самой, что я и тебе дала. С ней ты спокойно можешь мне помогать. Всё равно для местных ты уже показала себя в деле. А про целительский дар не обязательно говорить. Лекарки мы, и всё тут.