– За что? – не понял ее благодарности.

– Вы показали, что самозащита необходима, и Брай показал. Слава Мире, что в моих друзьях боевики.

Я разочарованно выдохнул.

– Да, рад за вас, адептка. Но имейте ввиду, что всегда можете обратиться ко мне за помощью.

– Спасибо, мэтр Ойлистрей, – взглянула на меня сероглазая блондинка.

Она шустро выскочила за дверь, а я сел в кресло, раздумывая над словами лекарши.

Значит Лилиана решила пойти в наступление? Тогда почему выбрала ничего не значащую для меня ученицу? Или нет? Значащую?

В своих чувствах к Лекси я и сам не мог разобраться. Да, девушка умна, красива, более того, она мудра и точно знает, когда стоит высказаться, а когда стоит промолчать. Но и таких немало. Та же деса де Морель – неглупая женщина, если бы не ее неуемное желание строить свои личную жизнь там, где она работает, давно бы завербовал в шпионы короны.

А может, мэтресса видит больше?

Интерес к Тревиль точно был, она меня привлекала, ее зеленые глаза... стоп… а ведь пару минут назад они точно были серые. Это косметическая магия?

Изменение цвета глаз на долгий срок стоит половины резерва у колдунов. Девушка не создает впечатления, будто она пожертвует львиной долей магии ради косметических экспериментов. А поддержание стоит дорого, нужны артефакты, с которыми работали иллюзорники, которых в Аридии почти не осталось. Обычной десае подвластны такие суммы? И какой цвет настоящий? Зеленый? Серый?

Я записал на листке свои вопросы по старой привычке. Люблю, когда все видно наглядно. Присмотрюсь. А еще выведаю состояние ее счета и документы, правда, Бастиан точно начнет меня подкалывать на эту тему, но, с другой стороны, что-то подсказывало, что Лекси Тревиль не самая простая адептка.

Близилось время обеда, и я вышел к столовой, пропуская учеников.

– Как занятия? – встретил меня ректор и деканы боевого и темного отделений.

Я понимал, что вопрос, заданный из уст Бастиана, связан не с интересом к учебе юных умов, а больше нацелен на продвижение моего расследования.

– Есть пара волнующих моментов, – еле слышно выговорил, – поговорим завтра до завтрака.

– Почему не сегодня? – вскинул брови главный дракон академии.

Арверас и де Ривард вежливо отвернулись, делая вид, что не замечают нашей беседы.

– А разве тебя не ждет разговор с пострадавшей девушкой?

Дракон тут же нахмурился.

– Точно, надо поговорить. Де Ланкура не выпускаю из комнат со вчерашнего дня, пора принять по нему решение.

Я кисло улыбнулся.

– Отчего-то уверен, что наша пострадавшая – сердобольная душа, пожалеет парня, не заявит на него по всей строгости закона.

– Дело в ход не пустят и из-за его матери. Она, как квочка, чахнет над своими детьми, хоть и выросли они настоящими подонками. Я надеялся, что твое внимание даст Лекси преимущество, – выступил Реймонд, хорошо знавший семью своего подопечного, и явно посвященный в произошедший инцидент.

– Все может быть, но сначала нужно узнать ее мнение.

– О чем вы, мальчики? – обворожительно улыбнулась деса де Морель и царственным шагом вплыла в нашу компанию.

– Прекрасная деса, – расплылся Себастьян де Ривард, слывший дамским угодником, – где хотите присесть? Может быть, составите компанию мне за обедом?

Та капризно надула губы.

– Бас, – фамильярно обратилась к Миртеорону, – может мэтры и мэтрессы будут сидеть не за одним длинным столом, а ты разрешишь расставить столики для более тесных компаний?

Ректор, не подвластный чарам ослепительной женщины, возмущенно спросил.

– Это еще зачем?

– Ну, как же? – развела она руками, – У нас сформировались свои круги по интересам. Можно обсудить теории великих педагогов, а мы, как статуи, восседаем на глазах учеников, даже пугаем их.